- Всё…. Конец тебе… Азизи…. Уф, - выдохнул он словно матёрый буйвол, растревожив стаю ворон. - Поймал я тебя.
От неожиданности Иван, было, попятился, но быстро взял себя в руки. Гамлет для этого места был гостем незваным, а, как известно, кто ходит незваный, редко уходит негнаный; незваный пёс[46] явно был не ко двору хозяину тайной пещеры. Иван это чувствовал; поэтому, глядя «бычаре» в глаза, он спокойно спросил:
- Каким пахучим ветром тебя надуло?
Славик осклабился.
- Смейся, смейся нечистый магл. Ты думаешь, я дурак, ты думаешь, я не понял, что пожар в нашей с Йориком комнате всего лишь уловка, обман, подстроенный твоим дружком, чтобы ты смог спокойно сбежать на встречу с врагами мистера Ли…
Иван удивился: «Откуда этот чокнутый недоактёр, так много знает?»
- …Мы давно за тобой наблюдаем, с той первой встречи, ещё в Москве. Мне тогда Йорик шепнул: «Ты присмотрись к этому челу. Голову даю на отсечение, этот чел - гад». Как в воду глядел. Гад ты Азизи. А знаешь почему? Слишком много о себе думаешь. Прямо-таки супергерой, «Иван в сапогах», Колобок хренов…. А ведь ты не горой, Азизи. Обычное магловское чмо. Потому что герой здесь - я. Прости, Йорик, мы, конечно, мы, друг мой, - он нежно погладил череп на майке. - Я бы тебя прямо здесь грохнул, да мистеру Ли ты нужен живым. Мистер Ли сам тебя грохнуть хочет, тебя и твоего сообщника.
- Джона?! – не выдержав, вскрикнул Иван. – Что вы сделали с Джоном?!
Гамлет загоготал довольный испугом донора.
- Пока, ничего. Но это ненадолго. Мистеру Ли нужны доказательства….
- Только попробуй тронуть его, ублюдок!
- Или что? Что ты нам сделаешь, свинья?
Иван сделал шаг к нападению, Славик встал в стойку и передёрнул затвор.
- И кстати, - глумливо заметил он, — это я забрал Пушкина, когда мы шмонали твою берлогу. Никогда не понимал, за что его считают гением. Похабный циник, умеющий волшебно жонглировать рифмами,[47] не более того. Вот мистер Ли – гений! Я – тоже. Как я ловко провёл этих пиндосов, а?! Вместо того, чтобы тушить дурацкий пожар, я сбежал; разыграл им сцену с больным животом (всё по Станиславскому) и прямо за тобой, как говорится, по горячим следам, - Гамлет зло ухмыльнулся. - Ты быстр Азизи, но я оказался быстрее. Я увидел, как твой рюкзак исчезает в тумане, и я сказал себе: «Нет, этот магл от меня не уйдёт». И вот я здесь, и ты у меня на прицеле.
Иван промолчал, не желая радовать и без того счастливого «гения». Он вспомнил печальную истину, что: «Гений и злодейство – две вещи не совместные,»[48] – и тихо вздохнул.
Мужчина смотрел на парня как, возможно, смотрела смерть на неразумного богача[49] много веков назад. Гамлету взгляд не понравился. Желая добить Ивана, он зло, с усмешкой, добавил:
- И знаешь, что я с ним сделал, с Пушкиным твоим? Пожарил на нём сосиски.
На этих словах, пичуга, замершая в высокой траве, взметнулась в небо и с высоты божьего гнева свирепой Кали бросилась вниз на грязную мерзость, посмевшую прикоснуться к святыне. Со всей своей крошечной силы клюнула она в лоб нечтивца, стремительно взмыла вверх и снова спикировала на злого качка. Не ожидавший отпора Славик отпрянул назад.
- Пошла прочь! – крикнул он, пытаясь руками схватить синюю молнию.
Со скоростью пули «сшивала» пичуга голову Гамлета с небом невидимой нитью вереща, как стая разгневанных галок.
Это был шанс. Соображая, как лучше использовать крылатую помощь, Иван не сразу заметил, как из пещеры вышло нечто размером с бульдозер и встало в проёме. Только почувствовав взгляд, он обернулся и увидел огромного гризли. «Чур меня,» - ему показалось, медведь улыбался.
Заметил медведя и Славик. Уже не обращая внимания на пернатый бомбардировщик, он вперился взглядом в чудовище и застыл с разинутым ртом в позе грозного Зевса, забывшего дома молнии.
И тут произошло нечто удивительное. Пичуга оставила Гамлета и, ничтоже сумняшеся, подлетела к мохнатой зверюге и села ему на голову. «Кем,» - счастливая мысль о друге мгновенно сняла напряжение. Иван улыбнулся вождю.
- Иди внутрь, - сказал ему медведь человеческим голосом. – А ты, - зверь повернулся к Славику, встал на задние лапы и с силой ударил передними о землю, - проваливай отсюда. Тебе здесь не место.
- Говорящий медведь, — это всё, что смог выдавить из себя на смерть испуганный охранник.
Горячая, жёлтая струйка побежала по правой штанине качка. «Ёж птица гордая - не пнёшь, не полетит,» - зачем-то подумал Иван, проходя мимо гризли в прохладный сумрак пещеры.