<p>
Но почему Татьяна? За что её забрали? Что она сделала? Он спрашивал себя и не находил ответа. За что? А за что раньше забрали Викторию, директора школы, где училась Лиза? Бориса, который сам был участковым? Николая, который был героем войны и смело резал правду-матку невзирая на чины? В чем провинились они? Или их тоже забрали без причины, просто по злой воле?</p>
<p>
«А если арестуют и меня? – подумал Иван. – Что тогда станет с Лизой? Отправят в детский дом? Нет! Ни за что!»</p>
<p>
Значит, нельзя давать для этого повода.</p>
<p>
В конце концов, Иван решил притвориться будто не понял, что случилось с Татьяной. Пускай его считают деревенским дурачком, от которого сбежала жена. Пускай думают, что угодно. В сельсовет он шел с тяжелым сердцем, словно на расстрел. Председатель колхоза, плюгавый мужичонка с крысиным лицом, сидел за столом, заваленным бумагами. В кабинете председателя были еще два человека, сидели со скучающим видом. То ли охрана, то ли еще кто.</p>
<p>
– Ну, что надо? – Голос председателя был под стать крысиной внешности – тонкий, писклявый.</p>
<p>
– Жена у меня пропала. Татьяной зовут.</p>
<p>
– Твоя жена – враг народа! – отрезал председатель. – Она арестована за измену. Забудь про нее, она не вернётся.</p>
<p>
Один из охранников ухмыльнулся. Иван угрюмо посмотрел на трубку, что лежала у председателя на столе. Такую же трубку можно было увидеть в руках у Сталина на газетных портретах. Ивану отчаянно хотелось схватить эту трубку и воткнуть длинный чубук председателю в глаз. Он мог бы это сделать, запросто, и нерасторопные охранники не успели бы его остановить. Но что потом? Что станет потом с его дочерью? Нет, он должен был терпеть. Он должен был старательно играть свою роль, даже если это была роль недалекого и покорного колхозника.</p>
<p>
– Отправляйся домой, – скомандовал товарищ председатель своим писклявым голосом. – И скажи спасибо, что тебя самого не тронули. Ты должен был проявить бдительность, товарищ. Ты должен быть достойным гражданином своей страны.</p>
<p>
</p>
<p>
– Лизонька, Лиза, послушай. Я все узнал: мама не вернется.</p>
<p>
– Я знаю, папа. Никто еще не возвращался.</p>
<p>
</p>
<p>
Дни шли за днями, недели за неделями. Еще нескольких жителей деревни арестовали. Иван ждал ареста в любой момент. И был к нему готов.</p>
<p>
Тот вечер был обычным, таким же как остальные. Иван сидел у окна, смотрел, как дочь читает книгу. Она была очень прилежной ученицей. Неудивительно, что в своем классе она была лучшей. Иван услышал звук автомобильного мотора; он приближался. Гадая, кто бы это мог быть в такой час, Иван посмотрел в окно. У него замерло сердце.</p>
<p>
«Черная Маруся», проклятый воронок, остановилась напротив его крыльца.</p>
<p>
– Лиза! – страшно прошептал Иван. – Лиза, за мной приехали Скорее… Помни, что я тебе говорил.</p>
<p>
Бах! Бах! Удары сотрясли дверь.</p>
<p>
Лиза откинула запор. Дверь распахнулась настежь. На пороге стояли двое в форме.</p>
<p>
– Где твой отец?</p>
<p>
Лиза повернулась, направилась вглубь дома.</p>
<p>
– Папа! К тебе два дяденьки пришли.</p>
<p>
Иван верно рассчитал, что самоуверенный гэбешники не ждут подвоха, они пойдут вслед за девочкой и не станут проверять, не прячется ли кто за открывшейся входной дверью. Так и случилось. Когда двое вошли в дом, Иван, неслышно ступая босыми ногами, подкрался к ним сзади, широко развел руки, а затем разом захватил обе шеи в замок и сдавил что было сил.</p>
<p>
– С-сволочь, - прохрипел один из гэбешников. – С-су…</p>
<p>
Шеи у них были крепкие, они неуклюже возились, пытаясь высвободиться. Но Иван держал их мертвой хваткой и только сдавливал все сильнее. Скоро все было кончено; оба безжизненно обвисли на сгибах локтей Ивана. Он уложил мёртвые тела на пол и принялся спешно обыскивать. Забрал оружие, ключи от машины. Следовало поторапливаться: гэбешников вскоре могли хватиться сослуживцы.</p>
<p>
Самое необходимое было собрано заранее. Иван быстро оделся, жестом велел Лизе выходить на улицу, к машине. Затем встал между двух мертвых тел, снова подхватил их за шеи на сгибы локтей, поднял повыше и тоже побрел к воронку, подволакивая ноги. От колоссального напряжения по спине струился пот. От тяжести сводило мышцы. В этот поздний час со стороны должно было казаться, словно это его уводят двое конвоиров, а не наоборот. В какой-то момент он едва не уронил одного из мертвецов, и только чудовищным усилием не дал телу упасть. Прижав его собой к машине, Иван сумел открыть дверь и впихнуть на заднее сиденье одного из мертвецов. Затем подтолкнул к проему дочь – легонько, но с виду небрежно. Так, словно ее тоже забирали вместе с ним. Затем ему пришлось действовать быстрее. Хромая, он нетерпеливо подошел к переднему пассажирскому сиденью и втолкнул туда второго мертвеца – мышцы взвыли от облегчения. Иван обошел машину, пряча лицо и пытаясь шагать как можно увереннее, сел на место водителя, и вот уже черный воронок, сливаясь с темнотой, отъехал от крыльца.</p>