Очень вовремя раздался стук в дверь.
— Ники, ты здесь? — раздался голос брата.
Николай открыл дверь. Георгий ступил на порог и отшатнулся.
Почерневшее лицо, ввалившиеся глаза и скорбные складки у губ, изменили Наследника-Цесаревича до неузнаваемости.
— Ники, что случилось… — начал Георгий и замер, разглядев седые виски брата.
— Жоржи, в подвале нужно поставить столы, стулья, провести телефон, — тихо сказал Николай, — займись этим. Пусть принесут, потом мы с тобой сами занесём.
Видя, в каком состоянии находится брат, Георгий не посмел приставать с расспросами и, кивнув, вышел из комнаты.
После обеда в Ялту из Севастополя пришёл пароход "Эриклик", который привёз знаменитого протоиерея Иоанна Кронштадского.
Отец Иоанн сразу по прибытию в Ливадию прошел к императору, и после двухчасового разговора с ним отслужил обедню.
Местные жители, узнав о приезде Иоанна Кронштадского, устроили паломничество из Ялты и окрестных деревень. Отец Иоанн не стал чиниться, вышел к ним и отслужил молебен.
Николай встретился с ним, когда вся их троица поднялась из бункера к вечернему обеду.
Подойдя под благословение, Николай опустился на колени и прошептал: — Спасибо, отче! Благословите!
Отец Иоанн ласково погладил его по голове и перекрестил.
— Чувствую и знаю твои переживания, царевич, — сказал он, — Да укрепит тебя Бог Святым Духом Своим, и да не смущаешься ты впредь, никогда в своих дерзаниях служить Ему.
Император за обедом выглядел бодрее, хорошо кушал и с удовольствием обозревал свою большую семью.
А Николай, глядя на Святого Отца, у которого было благодушное, радостное настроение, а глаза светились бесконечной любовью, вспоминал вчерашнюю страшную ночь.
Когда он, дав страшную клятву отомстить за свою любовь, повернулся от окна, в дверях стояла его улыбающаяся копия. И Аликс осталась жить.
После обеда отец Иоанн дал цесаревичу знак следовать за ним. Они пришли в маленькую комнатку, которую отвели протоиерею. Предлагали обширные апартаменты, но тот отказался.
Отец Иоанн оглядел Николая с головы до ног, и пятикратно перекрестил.
Иоанн Кронштадский помолчал, потом заговорил: — Кто посаждает на престолы царей земных? Тот, Кто Один от вечности сидит на престоле огнезрачном, и Он, один в собственном смысле царствует всем созданием – небом и землею, со всеми обитающими на них тварями. Царям земным от Него единого дается царская держава, Он венчает их диадемою царскою. Он один поставляет царей и преставляет их, посему Царь, как получивший от Господа царскую державу от Самого Бога, есть и должен быть Самодержавен. Отчего же, царевич, призвал в наперсники мечтательных конституционалистов и парламентаристов? От Господа подается власть, сила, мужество и мудрость царю управлять своими подданными. Государь сам приближает к престолу достойных помощников, имеющих Божию, правую совесть и страх Божий, любящих Бога и Церковь Его, которую Он Сам основал на земле, и удаляет от престола всех, у коих сожжена совесть, в коих нет совета правого, мудрого и благонамеренного.
Николай заскучал. И поднял руку, как на уроке.
— Отче, дай слово молвить.
— Молви, коли есть что, — отозвался отец Иоанн, улыбаясь.
— Люди, о коих ты отозвался как о конституционалистах, в том не виноваты. В этом моя вина, что не сохранил самодержавие. Само провидение Божие позволяет мне искупить этот грех. Почему же мне гнать достойных сынов Отечества, желающих послужить ему? Они приподняли не только завесу грядущего, они указали тех, кто останется верен престолу и государству Российскому в годы кровавой смуты. Они не указывают путь, по которому следует идти, они показали лишь путь, гибельный для России.
— Отрадно, коли так, Бог призывает вас к этому великому делу – благоустроения и умиротворения Отечества, — отец Иоанн задумался, затем спросил вкрадчиво: — Молодой Государь тщит себя горнилом, способным пережечь скорби и беды Святой Руси?
Николай обозлился: — Может быть, Святой Отец, может быть!
Отец Иоанн уловил настроение Николая, и примирительно поднял перед собой две ладони.
— Россию куют беды и напасти. Чрез них Россия обретает своё величие.
— Вот-вот, отче! Русские гибнут и гибнут во имя величия, а живут другие!
— Не мне судить царей земных! Меня более беспокоит упадок веры и нравов.
— Упадок веры и нравов весьма и весьма зависит от холодности к своим паствам многих иерархов и вообще священнического чина. Обрели защиту государства и почивают на лаврах. Синод не способен навести порядок в силу своей коллегиальности и как следствие безответственности. Необходимо восстановить Патриархат. Я, как нынешний глава церкви, то есть будущий глава церкви, вижу своим преемником вас, Святой Отец.