Возражений не последовало. Взяв багры, направились к озеру. День выдался пасмурным, сырым. Озеро волновалось, и лезть в воду никому нс хотелось. Однако другого выхода не оставалось. Вначале щупали баграми с берега, а потом, пересилив себя, скинули одежду и решили нырять с лодки по очереди. Из тростника выгнали большую лодку. Петраченко сел за весла.
Хорошо зная озеро, его берега, я нырнул первым. В кромешной тьме трудно было рассмотреть что либо на дне, как я ни вглядывался открытыми глазами. Старался не замутить воду, не поднять ил. Почувствовав, что не хватает воздуха, быстро поднялся на поверхность.
Вдохнув поглубже, Степан Поплетеев нырнул с другого борта лодки. Текли секунды. Степан показался над водой. Отдышался.
— Ну что там? — спросил его.
— Обожди. Еще разок нырну…
И исчез. Держаться под водой с открытыми глазами мы научились в раннем детстве. Увлеченные, мы ныряли до посинения.
— Что вы там делаете, ребята? — неожиданно раздался голос с берега.
Мы оглянулись. Из-за куста вышел Владимир Васильевич Петраченко.
— Карасей ловим, — шутливо отозвался Александр, обрадованный появлением старшего брата.
— Я что-то ни разу в жизни не видел, чтоб рыбу ловили голыми руками путем ныряния. Тут что-то не так. Может, утонул кто? Признавайтесь, — забеспокоился Владимир Васильевич.
— Нет, нет, — засмеялся Александр. — Наши утопленники железные.
— Ну тогда другое дело. Кончайте, поговорить надо, А все-таки, что вы тут ищете? — спросил он еще раз, когда мы, озябшие, вылезли на берег и натягивали на себя одежду.
— Оружие, — коротко ответил Александр.
— Полезное дело. Только вот действуете вы неосторожно, в открытую. Так нельзя. Учтите, что в районе начались репрессии. Гитлеровцы свирепствуют, хватают и расстреливают активистов. Вот-вот появятся и в нашем сельсовете…
— Слушай, брат! — прервал его Александр. — Ходят слухи, от которых опускаются руки. Как это понимать и чему верить?
Владимир Васильевич нахмурился:
— Не верьте этой лжи. Действительно идут тяжелые бои на всех направлениях. Ленинград и Москва стоят и стоять будут, как бы гитлеровцы ни тужились. Тяжелая борьба предстоит и нам, ребята, — продолжал он, — подготовиться к ней надо основательно. Оружие собирайте и прячьте, помогайте окруженцам и партизанам, но будьте осторожны, не зарывайтесь.
В. В. Петраченко проживал нелегально в деревне Мамоли. Закинув пиджак за плечо, еле приметными тропами ходил он, посланец партии, от селения к селению, нес людям слова правды о происходивших событиях, создавал и инструктировал подпольные патриотические группы. Как добрый пахарь бросал зерна в благодатную почву. Его усилия не пропали даром. К концу августа он уже сформировал Заборскую подпольную партийно-комсомольскую организацию и возглавил ее.
ПОД СЕНЬЮ ПАУЧЬЕЙ СВАСТИКИ
Пятистенный дом кузнеца И. Н. Поплетеева стоял на тихой западной окраине Покотино — деревеньки из десяти дворов, утопавшей в тени густых садов. Семья у кузнеца небольшая — сам Иван Николаевич, жена Марфа Карловна, дочь Антонина (сын Иван находился на фронте). Кузнеца хорошо знали жители многих деревень и ши к нему за помощью: подковать коня, натянуть обод на колесо, заменить лемех у плуга. Вечерами в доме было людно. Собиралась молодежь. Звучали гитара и мандолина. Обычная деревенская вечеринка. Так казалось непосвященным. На самом же деле здесь находилась явочная квартира Покотинской партийно-комсомольской патриотической группы, в которую входили Яков Каган — работник райисполкома из Россон, приехавший с семьей на жительство к отцу жены, Антонина, Нина и Татьяна Поплетеевы, Анна Петраченко — учительница младших классов из соседней деревни Локти.
Формально не состоя в этой группе, мы со Степаном Пoплетеевым тем не менее являлись верными помощниками у девчат, действовали с ними рука об руку. Редко какое начатое ими дело обходилось без нашего участия и помощи. Секретов у них от нас не было. Да и какие могли быть секреты, когда Нина и Татьяна — родные сестры Степана. Узы родства связывали меня с Антониной Поплетеевой. При этом (чего греха таить), несмотря на разницу в возрасте, мы со Степаном считали себя сильнее, ибо имели оружие и неплохо владели им.
Группа всеми доступными средствами разоблачала фашистскую ложь, оказывала помощь военнослужащим, выходившим из окружения, а позднее партизанам, выполняла задания Россонского подпольного райкома партии.
Действовали и другие подпольные группы. Деревни Покотино, Локти, Авсюково и Заборье — соседи. Молодежь этих населенных пунктов объединяла добрая, давняя дружба, трудовое соревнование. И теперь мы работали в подполье вместе. В Авсюково-Заборскую партийно-комсомольскую патриотическую группу входили Иван Лопатко (его избрали комсоргом), Александр Титов, Георгий, Евгения и Валентина Ворохобовы, Михаил и Иван Герасимовичи, Михаил Иванов. Соседи первыми установили связь с партизанским отрядом имени В. П. Чкалова, который состоял из военнослужащих, оказавшихся в окружении. Командовал отрядом политрук Сергей Дмитриевич Пенкин. Мне он запомнился тем, что, не страшась гитлеровцев, появлялся в деревнях в форме политработника Красной Армии. В орлином взгляде угадывалась большая сила воли и храбрость, непоколебимая вера в нашу победу.