– Да, один. Женщина приходит убирать. Но здесь я редко появляюсь. У меня другое жильё имеется. Оно как-то больше востребовано.
– Где?
– Далеко. Не спрашивай.
– А там ты тоже один живёшь?
– Да, – засмеялся он, – и там один.
– И о твоей работе мне тоже нельзя спросить?
– Угу, – погрозил пальцем он.
– Меня терзают смутные сомнения, – подражая известному киногерою, прищурилась я, – магнитофон, замшевая куртка, дорогая квартира, да не одна, мою дверь быстро вскрыл…
Ник так заразительно захохотал, запрокинув голову, что я невольно залюбовалась. И чувство, такое безудержное, такое горячее мгновенно разлилось по моим венам. Сама не понимая, что делаю, я бросилась к нему, вцепившись в его волосы.
Обвив ногой его бедро, я, не ожидая от самой себя подобного влечения, начала судорожно целовать его. И мир потерял чёткие очертания, потому что Ника не пришлось долго уговаривать, и тогда закипела страсть, подобной которой ещё, наверное, не было на свете. Хотя так, скорее всего, думают все влюблённые.
У Ника в кабинете стоит диван. До самого вечера он заменял нам кровать, так как до спальни мы не дошли, но только по той причине, что я опять струсила.
В последний момент я, глупая, выставила руку, упёрла её в грудь Нику и отстранила его от себя. Он всё понял без слов и остановился, хоть и не без труда.
– Ах ты злодейка! – укоризненно покачал головой он. – Кончай истязать меня.
– Прости. Мне очень стыдно, но – нет.
– Хочешь остаться сегодня у меня? – спросил он, спрыгивая с дивана. – Твои вещи вряд ли до завтра высохнут, а машина друга – не резиновая, ей тоже просохнуть надо. На такси я тебя не отпущу – ты слишком красивая.
Я снова натянула на себя футболку и виновато подняла на него глаза:
– Ты не обиделся?
– Нет, всё в порядке, – с подбадривающей улыбкой заверил он и, резко развернувшись, пошёл в ванную.
Я отправилась следом, но не успела: он хлопнул дверью. Услышав, как включилась вода, я постояла в нерешительности, а затем постучала.
– Да не обиделся я! – крикнул он из ванной.
– А если честно?
Ник помолчал, потом признался:
– Хорошо, обиделся.
– Сильно?
– Смертельно.
– Ник?..
– Да совсем немного, забудь. Всё нормально. Я сейчас выйду.
Пока он был в душе, мне захотелось загладить свою вину, и я бросилась на кухню, полная решимости приготовить для него ужин.
В холодильнике почти ничего не было, но я раздобыла картошку с луком и успела швырнуть всё это на сковородку, в то время как на другой сковороде уже томилось филе индюшки в соевом соусе. Скоро по квартире расползся дразнящий аромат, и спустя какое-то время я поняла, что Ник уже вышел из ванной комнаты, так как заиграла музыка.
Колонки с такими басами способны вернуть к жизни кого угодно! И меня вернули. Я перестала переживать из-за его обиды, подумав, что мужчина, который действительно обиделся, вряд ли бы включил песню о любви.
Блюзовая основа, ритмичная мелодия и приятный голос певца повысили не только моё настроение, но и самооценку. И я, пританцовывая да подпевая, продолжила готовить ужин под известный хит в прекрасном расположении духа.
Не знаю, аромат ли готовящейся пищи притащил Ника на кухню или он сам решил навестить меня, но я вздохнула с облегчением, когда он вернулся ко мне.
Ник вошёл на кухню и, присвистнув, произнёс лишь:
– Вау! – и плюхнулся на диван с какой-то книгой.
– Что значит твоё «вау»? – рассмеялась я, ставя на стол посуду для ужина. – Ты не ожидал, что я умею готовить?
– Нет, не этого, – не отрываясь от книги, угрюмо поведал мне Ник.
– А чего же?
– Я уже и не рассчитывал на то, что когда-нибудь на моей кухне будет готовить красивая девушка, одетая в одну лишь футболку. И… я буду прекрасно знать, что под этой футболкой на её теле нет никакого нижнего белья. Это просто пытка какая-то! – перевернув страницу, проворчал он.