Стальной гроб лорда Китченера
Начало лета 1916 года, ночь. Погасив огни, идет на огромной скорости британский крейсер «Хэмпшир» и внезапно наскакивает на минное заграждение, по шифрованной радиограмме, установленное немецкой подлодкой в шхерах Марвик Хид и Норт Шоул. Ценный груз везет этот приземистый, закованный в сталь корабль: «Железного маршала» Великобритании, триумфатора англо-бурской войны лорда Китченера. На этот раз лорд Китченер отправился в путь с секретной политической миссией.
Русскому царю нужна твердая опора. И много денег. Царь надеется, что это поможет ему задушить надвигающуюся революцию. Десять миллионов золотых фунтов находится на борту «Хэмпшира», часть в слитках, часть в только что отчеканенных монетах. Стремительно несется военный корабль сквозь звездную ночь. Фарватер не заминирован – так гласят все радиограммы. Уверенность в безопасности настолько велика, что командование отправляет обратно на родину торпедный катер, который шел впереди крейсера в целях разведки.
Внезапно страшный взрыв потрясает корабль. Его левый борт прорезан по всей длине. Судно с невероятной быстротой уходит под воду. Великобритания лишилась одного из своих выдающихся умов и десяти миллионов золотых фунтов – в мире стало одной сенсацией больше.
Прошло семнадцать лет. Над затонувшим крейсером бросает якорь, оборудованный по последнему слову техники тральщик – спасательное судно «К. С. Р.». Трое всемирно известных водолазов работают на этом судне: два американца, Котни и Мэнсфилд, и австралиец Костелло. А также два немца: бывший морской офицер Вейсфельдт и превосходный ныряльщик Брандт.
Чарлз Котни в прошлом техник-машиностроитель. С годами он стал искусным механиком. Банки, кладовые которых были защищены сложнейшими предохранительными устройствами, обращались к Котни, если по какой-либо случайности выходили из строя замки несгораемых шкафов. Когда международный Синдикат предпринял экспедицию по подъему «Хэмпшира», Котни предложили принять в ней участие.
Еще одна трагедия
Двадцать дней Котни и лучшие глубоководные водолазы того времени борются с непокорной морской стихией. Их окружают страшные призраки. На боевых постах застыли скелеты. На голых черепах все еще держатся наушники.
«Было очень трудно вскрыть сейф, – рассказывал позднее Котни. – Мне приходилось быть крайне осторожным, чтобы случайно не нажать кнопку какого-нибудь потайного замка. Кроме того, у таких замков часто бывают предохранительные устройства, которые могли бы сыграть со мной злую шутку. Однако мне удалось благополучно открыть сейф и вынуть тайник, в котором, как я позднее установил, находилось около 60 000 долларов золотом».
Котни продолжает: «До 24 апреля мы несколько раз производили взрывы, чтобы устранить мешавшие нам корабельные части. Наконец наступил день, когда мы могли праздновать победу после столь тяжелой работы, В бронированной кладовой лежало 10 миллионов фунтов золотом, ожидавшие, когда их поднимут на поверхность.
Карабкаясь по развалинам, мы достигли трюма, где хранились сейфы, и Костелло с Мэнсфилдом приступили к работе. Они буравили отверстия в тех местах, которые я им указывал, чтобы подобраться к замкам. Вдруг я почувствовал что-то неладное. Вокруг все потемнело. Свет ручной лампы тоже слабел, и мне показалось, что дышать становится труднее. Связь с поверхностью внезапно прекратилась. Меня охватил безумный страх перед надвигающейся тьмой, перед непроницаемой тьмой, подобной могильному мраку.
«Немедленный подъем! Мы попали в глубинное течение!» – в отчаянии закричал я. Но ответа не последовало. Ни сигнала, ни знака, что там, наверху, услышали мой «SOS». Я не мог ничего сделать с кабелем: ток не поступал.
Через секунду я сделал еще одно открытие, смертельно испугавшее меня. Когда я беспомощно висел на тросе, надеясь на спасение и взывая к богу, с правого бока лопнул мой водолазный костюм. С огромной силой меня отшвырнуло к каюте «Хэмпшира». Я понял, что еще несколько мгновений – и я погибну здесь, в глубине моря, под давлением 400 фунтов на квадратный дюйм. Я начал задыхаться, в легкие поступало все меньше воздуха».
Когда поток ила отбросил Котни к стене каюты, хрустнуло запястье его левой руки. Он с трудом доползает до своих товарищей. Мэнсфилд и Костелло едва держатся на ногах, они почти без сознания. Наконец снова появляется ток, и налаживается связь с поверхностью. Собрав остатки сил, сам в полуобморочном состоянии, Котни подтаскивает своих товарищей к подъемнику. Последним лебедка поднимает его.
Когда с Котни сняли шлем, он рухнул на палубу рядом с Костелло. Костелло лежит с продавленной грудной клеткой. Мэнсфилд харкает кровью. В Берлине он вскоре умирает от ран. Невдалеке корчится от боли Вейсфельдт, у него сломан позвоночник. Брандт лежит лицом вниз – он мертв.
Глубоководные роботы
Итак, одна из самых мрачных глав британской военно-морской хроники окончилась трагически. Но сейчас уже работают над созданием глубоководных роботов, с помощью которых будет сделана еще одна попытка вскрыть стальной гроб лорда Китченера. С помощью этих чудовищ британские ВМС надеются проникнуть и на затонувший «Титаник», который лежит на глубине примерно 4600 метров.
В роковую ночь 14 апреля 1912 года, незадолго до полуночи в районе Ньюфаундлендской отмели «Титаник» был вспорот гигантским девяностометровым айсбергом и через два с половиной часа погрузился в морскую пучину, увлекая за собой девятьсот пассажиров. Кроме значительных золотых запасов, в сейфах этого роскошного лайнера хранились драгоценности нескольких мультимиллионеров, а также шкатулки с великолепными голландскими бриллиантами стоимостью в 100 тысяч английских фунтов.
Ради этих богатств и задуманы длительные и сложные спасательные работы. Невыполнимая затея – таково заключение международных специалистов, сделанное на основе изучения грандиозного проекта. Они ссылаются на то, что максимальная глубина погружения для водолаза составляет 200 метров; кроме того, английским водолазам понадобилось семь лет для извлечения 5 миллионов золотых фунтов с судна «Лаурентик», потопленного немецкой подлодкой в 1917 году у побережья Ирландии. В опровержение этого мнения, многие оптимистически настроенные инженеры-глубоководники опираются на тот довод, что с середины пятидесятых годов конструирование подводных роботов достигло невероятных успехов и что новейшие прожекторы способны озарить ярким дневным светом вечный мрак морских глубин, сквозь которые тяжелой поступью будут двигаться со своими автоматическими грейферами,
цангами, пилами и резаками всемогущие роботы. Но все еще раздаются голоса, предостерегающие от проведения крайне опасных подготовительных работ, связанных с безрассудным риском. Заключительный акт трагедии «Титаника» не должен, как это случилось при подъеме «Хэмпшира», окончиться катастрофой.
„Андреи Дориа” гибнет в тумане
Пристально всматривается капитан Каламаи с командирского мостика в густой туман, окутывающий роскошный итальянский лайнер «Андреа Дориа». Видимость составляет всего четверть мили.
Согласно Международным Правилам, «Андреа Дориа» должен немедленно лечь в дрейф. Но расписание обязывает. К тому же в Нью-Йоркской гавани ранним утром 26 июля 1956 года прибытия судна будут ожидать 250 специально нанятых портовых грузчиков. С этого момента им полагается 2,5 доллара в час, независимо от того, когда прибудет корабль. Поэтому капитан Каламаи поступает так, как поступают в подобных обстоятельствах все капитаны: он лишь слегка уменьшает огромную скорость в 23,8 узла до 21,8.
Около 23 часов на экране радиолокатора «Андреа Дориа» появляется пятно, которое быстро приближается. По радио капитан Каламаи узнает, что это шведский пассажирский корабль «Стокгольм». Радиометрист определяет курс встречного судна весьма приблизительно, не производя точных измерений. Измерительный инструмент по-прежнему лежит на своем обычном месте – в верхнем выдвижном ящике прокладочного стола.