— Не сразу, — нехотя призналась девушка, — минут через пять. Решимости не хватило.
Голос сорвался на шепот. Рыжая сухо сглотнула, щеки вновь приобрели восковую бледность.
— Что с Адамом? — Нетерпеливо перебил Френсис.
— Не знаю. Не было никого. — Насмешливое «хмыканье» как острый нож по воспаленных нервах. — Это не смешно, это страшно. Еще и ладонь травмировала.
Для большей убедительности, продемонстрировала обожженные пальцы. Френсис удивленно моргнул. Присмотрелся, даже потрогал, и когда в ответ послышалось гневное шипение, покопался в рюкзаке и достал противоожоговую мазь. Давняя привычка носить при себе максимум необходимого.
— Как только ухитрилась? В камин прыгнула?
— Нет. Схватилась за дверную ручку.
— А выглядит так, будто за утюг. Не выдергивай руку, криво наложу повязку.
— Спасибо. — Неловкое молчание стало плохой традицией. Мужчинв отвернулся.
— Пойду, разыщу Адама. Даже интересно, что за галлюцинации тебя преследуют.
Ответить рыжая не успела. Совсем близко раздался жуткий протяжный вопль. Столько боли и отчаяния, словно под пытками инквизиции вырывали сокровенную тайну. Лаура рухнула там, где стояла. Френсис едва успел ее подхватить.
Тонкие руки холодны словно лед, а дыхание еле слышно. Уложив девушку на кровать, подскочил к окну и высунулся почти по пояс. Его встретил молчаливый сумрачный вечер. Тяжелые тучи клубились над башнями. Точно не южная сторона, а дождливый Лондон. Тишина и покой, только ветер гонял по потрескавшейся земле сухой чертополох. Ужасный крик не повторился, но продолжал звучать в ушах.
Наваждение?
Слабый стон отвлек от мрачных дум. Девушка понемногу приходила в себя, привстала на локтях, но Френсис покачал головой.
— Лежи.
Выдернул из-под нее тонкое шитое гладью покрывало и укутал по самые уши.
— Ты слышал? Мне не показалась?
— Может зверь?
— Кричал человеческим голосом? Сказки на ночь почитываем?
— Всему есть рациональное объяснение. Существуют поющие барханы и...
— О, так мы среди песков, а я наивно полагала — в комнате замка! Прекрати разыгрывать из себя Фому Неверующего.
— Может Адам в курсе?
— Думаешь, это вопят дикие тараканы?
— Смешно.
— Прости. Нервы ни к черту.
— Что ты говорила, когда ворвалась сюда?
— В замке какая-то чертовщина происходит.
— Привидения? Родовое проклятие? Буйная фантазия?
— Можешь верить, можешь — нет. Когда выбежала в коридор, почувствовала сгусток абсолютного зла.
— Даже так?
— Смейся, смейся. Мы все это интуитивно чувствуем. Даже ты сидишь взаперти, как отщепенец какой-то. Адам дерганный. Ересь какую-то нес.
— Что говорил? — Френсис сложил руки на груди. Ох, как Лаура не любила этот жест.
— Точно не помню. Что-то о храме…
Парень вздрогнул и заметно побледнел. Нервно потер переносицу и стал ходить из угла в угол. Рыжая с нарастающей тревогой следила за каждым шагом.
— Не пугай меня!
— Повтори дословно, что он сказал. — Френсис с нечитаемым выражением лицо застыл посреди комнаты.
— Я… я не помню…
— Вспомни это важно.
Мгновение и навис как коршун над окровавленной жертвой.
— Бормотал что-то о богомоле, потом… потом… да не тряси меня! Сказал, пусть Френсис вспомнит о храме и… о каких-то там цветах. Уж, прости, сорт запамятовала! Да отпусти! Больно!
Применив запрещенный удар: ногтями по руке, резко высвободилась.
«Бешенный»
В отчаянии потерла наливающиеся синевой отметины на предплечье.
Тем временем Френсис изображал соляной столп. Глубоко задумчивый «соляной столп».
— Что за храм-то? — Нерешительно спросила девушка.
— Не твое дело.
— А чье? Адам на что-то намекал.
— Не имею понятия.
— Врешь. Ты жил с Адамом в каких-то дебрях.