— Что ж стоишь?! Кровь хлещет фонтаном, а она…
В серебряных глазах вспыхнуло нешуточное беспокойство.
— Думаешь задела вену?
— Судя по пульсации крови — разорвана артериальная дуга. Надо зашить рану.
— Да ты что! Пустячный порез. Завтра видно не будет. Сейчас кровь свернется…
— Слышишь, что говорю?! Слишком интенсивное кровотечение. Так просто не остановить.
Округлившимися от ужаса глазами Лаура наблюдала, как Френсис отыскал походную аптечку и вынул хирургическую иглу и шелковую нитку.
— Откуда?
— Оmnia mea mecum porto³.
Лаура нахмурилась. Не стоило напоминать, с каких пор появилась эта полезная привычка. Испуганный парень промыл рану, обколол анестезией. Благо нашлась ампула. И приступил к операции. Сжав зубы француженка тихо плакала. Парень все сделал профессионально, если б не одно «но». Даже сквозь зашитые края просачивалась кровь. Англичанин вытер со лба пот и с ужасом оглядел непонятную рану. С такой кровопотерей скоро девушка потеряет сознание, а за пару часов и жизнь.
____
¹А́ттис (др.-греч. Ἄττις или Ἄττης) — в древнегреческой мифологии юноша необычайной красоты, родом из Фригии, возлюбленный Кибелы.
²Катулл, Аттис, перевод А. И. Пиотровского
³Оmnia mea mecum porto — Все свое ношу с собой (Биант)
Глава 11
Глава 11
Не смотря на жару за окном, в комнате ощутимо похолодало. Или это от кровопотери? Лаура поежилась и поспешила куда-нибудь присесть.
— Чем порезалась? — Мужчина был не на шутку взволнован. Сосредоточенный взгляд «внутрь» говорил: в данную минуту Френсис просчитывает сотни вариантов. Девушка виновато покосилась на шкатулку.
— Кинжалом.
Сказала и зажмурилась в предчувствии бури. Минутное молчание пугало значительно сильнее. Рискнула приоткрыть один глаз.
— Каким кинжалом? — Подобным голосом спрашивают: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»¹
— Ты же меня бросил! Вот я и… немного прогулялась в восточной части замка. Совершенно случайно нашла шкатулку. Она открылась, а там кинжал. Красивый, похоже, серебряный. Кто ж мог предположить, что он такой острый.
— Еще б на зуб попробовала.
— Ничего ж не делала, дотронулась только. Сама не поняла, как порезалась.
— Детский сад. Мало тебе чертовщины всякой — дополнительные фокусы выкидываешь!
— Я не специально. — Голова кружилась все сильнее. Случайно задела повязку и охнула. Белоснежные бинты заалели, быстро набирая влагу.
— Боюсь на острие какой-то антикоагулянт, возможно ядовитый. — Не обращая внимание на недоверчивый «хмык», скрипнул зубами Френсис. — Рану необходимо прижечь.
— С ума сошел?! Может, всю руку ампутируешь? — Туманящей дурноты как небывало.
— Я б тебе голову ампутировал, дурынде такой! Ляг на кровать — вдруг сознание потеряешь.
Лаура посерела.
— Плохая идея. Просто отвратительная!
— Солнце, ты знаешь: я не паникер, но именно сейчас я в ужасе. К тому же я не садист и припаливать рану живому человеку мне не доставит никакого удовольствия.
Поникшая жертва испуганно захныкала.
— Давай подождем еще немного?
— Не глупи. Кровь необходимо остановить.
— Может, само пройдет.
Френсис молча указал на падающие на пол тяжелые алые капли.
— Не трясись так, это ж не руку в жаровню совать. Точечное прижигание на ровной поверхности сильно не повредит. Сто раз на себе испытал.
Закатал рукав и показал небольшой шрам.
— Еще на бедре есть. Уволь, демонстрировать не буду.
— Отчего же? Мне интересно.
— После.
Глотая слезы, Лаура примостилась на краешке кровати. Лечь пока не решалась. В напряженной тишине мужчина закрыл комнату на ключ, распалил камин и вынул нож, служивший ему верой и правдой не один год.
Пока заканчивались приготовления, приметил подле ножки кровати злополучное оружие. Брать в руки не решилась и пододвинула ближе обутой в кроссовок ногой. Мелодичное позвякивание привлекло внимание.