— Меня останавливала татуировка. — Признался парень. — Жгла огнем, стоило хозяйке замка сделать шаг по направлению ко мне.
— Та, что на руке? Такой миленький цветочек. — Лаура вспомнила, как ласкала на плече причудливую вязь. Бледные щеки окрасил нежный румянец.
— Расскажу при случае.
Лаура сообразила, что вновь пересекла черту и смущенно вернулась к записям.
«В час роковой, в минуты бденья, услышишь песнь — кровавое моленье»
— Это...
— Баллада. — Хором закончили предположение. Лаура слабо усмехнулась.
«О, ты, кристальная душа, что б не впустить в широкий мир проказу, боль и ад кровавый, найди алтарь!»
— Чтобы это значило? Где у Кассандры может быть алтарь? Тебе что-нибудь такое попадалось на глаза?
Френсис хотел было отрицательно покачать головой, но вдруг замер.
— Видел, но сомневаюсь, что нам на самом деле предлагают принести кровавую жертву. Монах человек Бога и навязывать языческий обычай не станет. Не разобрала, какой именно монах — францисканец, доминиканец или вообще иезуит?
— А они внешне как-то отличаются?
— Не знаю, я не настолько религиозен. В детстве вообще посещал англиканскую церковь. В католицизм ударился значительно позже.
Френсис нахмурился, напряженно размышляя. Интуиция подсказывала: ответ на поверхности, но как обычно бывает, то, что находиться рядом, отыскать сложнее всего.
— Читай дальше. — Деликатно кивнув на шкатулку, продолжила настаивать рыжая. Не зря ж нож и поверхность ларца полакомились горячей кровью. Ах, если б только Френсис знал, какую важную деталь в рассказе упустила Лаура. Мы, люди, сильны задним умом.
Англичанин покосился на стопку древних мыслей и тяжко вздохнул. Неблагодарный труд, тем более что при такой работе необходимы подручные средства — словари, много словарей. Взгляд переметнулся к изящной фигурке с соблазнительным вырезом. Все же платье девушку украшает, придает неуловимый чисто женский шарм. Потянулся, поцеловал и чуть хрипло заявил:
— Мне нужен перерыв и глоток вдохновения.
Рыжая впала в ступор. Все же взрыв адреналина на женщин и мужчин действует по—разному.
— Сейчас?!
— На том свете мы можем оказаться в разных котлах.
Текучим движением подмял под себя и стал покрывать шею невесомыми поцелуями. Лаура неловко завозилась и удивленно расчихалась от поднявшейся пыли, убивая на корню всю романтику.
— Это чего ты меня в ад запихнул? Я вообще-то в рай собиралась.
Задумчиво пробормотала она, завороженная помутневшими от страсти глазами Френсиса.
— Тем более. — Покоряя поцелуями новые территории, заявил парень. Одежда под напором затрещала. Лаура вздохнула и покорно предложила.
— Давай на пол что-нибудь постелем. Тебе без разницы, а мне из спины занозы выбирать.
Мужчина весело фыркнул и поспешил укрыть одеялом нежности и заботы, укутать в плену любви и взорвать в цветном конфетти страсти.
***
Голодный желудок жалобно заурчал. Не удивительно — время скользнуло далеко за полночь. Френсис, позабыв обо всем, увлеченно работал с бумагами. Лаура же успела поспать, погрустить и теперь сидя на потрескавшемся мраморе, бездумно смотрела в щель меж досками на окне. В мертвом седом саду бушевала сухая гроза. Ветки трескались и ломались. Ветвистые молнии вспышками озаряли небо. Ветер взрывал потрескавшуюся землю и бросался комьями как отъявленный хулиган. Вокруг сердца тишины и спокойствия бушевала вампирская злоба. Свист, шипение, проклятия более не вызывали сильных эмоций. Ко всему привыкаешь.
— Лаура! Иди сюда. — Англичанин нетерпеливо поманил рукой. — Кое-какие записи оказались весьма любопытными. Не все касается интересующего нас аспекта, но все же.
Рыжая дернулась и сверзилась с подоконника. Френсис подавил смешок и поспешил помочь.
— Прости.
Нежно поцеловал в нос.
— Читаем?
— Слушаем.
Лаура устроилась в «гнезде», что сотворила накануне из одежды, и приглашающе похлопала рядом. Френсис разложил испещренные мелким почерком листочки блокнота.