– Я хочу пригласить вас на пьесу.
Женя с удивлением посмотрела на девушку. Ей еще не доводилось получать такие предложения от представительниц женского пола.
– Знаете, мне это не интересно.
– Почему?
– Я же уже говорила, что если бы понимала, что и как там делается, то может быть и пошла.
– Это можно легко устроить.
Девушка достала телефон и стала быстро листать длинный список контактов.
– Меня зовут Лиля. А вас как?
– Ну, Евгения.
– Приятно познакомиться.
Лиля поднесла телефон к уху.
– У вас есть планы на вечер?
– Я собираюсь поехать домой дописывать главу магистерской.
– Научный руководитель ждет?
– Да.
– Какой крайний срок?
– Сегодня до восьми.
– Сейчас только два. Еще успеете.
– Куда вы звоните?
– Секунду, – подняв указательный палец, сказала девушка. – Алло, Сонь, вы еще там? Я сейчас приду с гостьей. Не разбегайтесь… Ага, хорошо. Давай.
– Подождите, я же еще не дала свое согласие. Мне не понятно, что вы собираетесь сделать.
– Хочу показать вам мастерскую «Э.С.Т.».
Женя насторожилась. Произнесенное девушкой название показалось ей незнакомым и слишком странным. Подключив знание латыни, она пришла к выводу, что est – это форма третьего лица единственного числа латинского глагола «быть», что можно перевести, как «Он есть» (или другими словами – «Бог есть»). «Мастерская» же – это отсылка к масонским ложам, которые нередко уходили в разные псевдорелигиозные крайности.
– Давайте как-нибудь в другой раз. Я правда спешу.
– Успеете еще отправить. Это не займет много времени.
Лиля встала и медленно пошла к переходу. Женя осталась сидеть на месте.
– Да не бойтесь вы так, я вас не съем, – резко остановилась и сказала девушка.
– Мне не хочется вас обижать, но я стараюсь не ходить по разным «мастерским».
– Нам можете доверять. Хоть у нас и нет до сих пор своего здания и нам приходится кочевать, но в Екатеринбурге мы уже десять лет.
– Я не местная, поэтому раньше о вас ничего не слышала.
– Оно не удивительно. В последнее время дела у нас идут туго. Местные стали забывать, что мы есть, а за чертой города – о нас ничего не слышали. Хотя раньше «Э.С.Т.» знали и в Перми и в Челябинске. А сегодня гостей буквально приходится уговаривать ходить на наши выступления.
– Это ваши люди ходят здесь с брошюрами и ко всем пристают?
– Я и говорю – у нас не лучшие времена. И в дождь и в холод стоим с листовками. Был бы еще толк от этого.
Лиля вмиг погрустнела. Жене стало как-то неловко продолжать сопротивляться, когда девушка так старается.
– Я только на десять-пятнадцать минут зайду.
– Как скажете, задерживать на дольше вас не стану.
Женя нехотя встала со скамьи и последовала за Лилей. Несмотря на бешено колотящееся сердце в груди, она подсознательно себя успокаивала, что сможет в любую минуту уйти.
– А ваша мастерская далеко отсюда?
– Сейчас мы собираемся в квартире в «Городке чекистов».
– И вы все влазите в обычную квартиру?
– А нас не так уж и много – постоянных всего семь человек. Есть приходяще-уходящие, но они не в счет.
– И вас при этом знают во всех крупных уральских городах?
– Я же говорю – «раньше». Когда-то нас было человек двадцать, но старенькие поуходили, а новенькие не готовы посвящать нашему делу много свободного времени. Да и к тому же мы придирчивы к новым лицам.
– А вы, случайно, не секта?
– Секта? Ну, если за «сектой» понимать закрытую общину, которая открыта только для избранных, тогда – да, – непосредственно, словно в шутку сказала Лиля.
Дико реагирующая на окружающий мир Женина фантазия заиграла новыми красками. Она представила, как в каком-то облезлом сыром подвале ее приковывают цепями к батарее и заставляют брать кредиты под гигантские проценты. Машинально ее рука потянулась в сумку за паспортом, но сакральный для приезжей девушки документ оказался дома, за что оставалось благодарить только судьбу.
– Вы здесь квартиру купили? – вдруг последовал неожиданный вопрос от Лили.
«Почему все так неравнодушны к моему жилью?» – негодуя, спросила себя Женя. – Снимаю комнату у одного омоновца. Строгий дядька. Если я до десяти домой не возвращаюсь, то сразу начинает меня искать. На телефон названивает. Профессиональная болезнь у него такая – паранойя.
– Вот как? А как же личная жизнь?
Мысли вновь унесли Женю в альтернативную вселенную ее фантазии. Только теперь она стала жертвой какой-то неистовой и аморальной оргии.
– Евгения, вы со мной?
– Да… Просто задумалась о своем молодом человеке. Что-то давно он мне не звонил. Ревнивый жутко. Постоянно проверяет, где я и с кем.