Потом Кронос рассказывал, как Эл бегала покупать ему виски на День рождения ночью, потому что любой подарок, купленный заранее, киборг запросто отыщет. Когда сокращала путь, девушка умудрилась нарваться на какую-то банду.
Кронос поспел уже к концу драки, успев насладиться удивлёнными лицами преступных элементов в ответ на то, как их отделала невысокая восемнадцатилетняя девчонка.
Киборг усмехнулся и сказал:
– Вечно нас преследуют какие-то драки, даже познакомились благодаря одной.
Историю их знакомства Эл обожала рассказывать, а мы были не против послушать. Дело в том, что моя лучшая подруга не слишком хорошо подкована в ораторском искусстве, а потому любая рассказанная ею история укладывалась в два-три коротких, ёмких предложения.
Папа с улыбкой смотрел на нас всёх, как и я, предпочитая оставаться в роли наблюдателя. А после он поднял стакан с каким-то крепким ирландским напитком, и предложил:
– Давайте выпьем за всех нас, за то, что мы друг у друга есть.
С радостным гулом все поднялись со своих мест и протянули бокалы, кружки, стаканы друг к другу, оглашая всю комнату мелодичным звоном и счастливым смехом.
Мама фотографировала этот момент. Она любит увековечивать воспоминания таким образом.
Некромант и целитель по традиции пила алое, как кровь, вино. Правда, только мы с папой знали, что сейчас это не вино, а гранатовый сок.
Киборг пил виски.
Гном пил пиво.
Избалованная чародейка пила игристое.
А Эл и я пили чай. И, в общем-то, ничего не имели против.
Мы делились историями, пели песни, Эл притащила гитару.
А в моей груди было такое щемящее счастье, что даже слёзы навернулись на глаза.
Незаметно выскользнув из яркой, как в плане цветов, так и в плане освещения, гостиной, пошла в ванную – умываться.
Остальные помещения в нашем доме были выдержаны скорее в строгом классическом стиле – стены оббиты деревянными панелями, паркетный пол, изящные светильники, имеющие как подставки для свеч, так и лампочки.
Здесь незаметно и очень органично сплелись мир меча и магии с миром высоких технологий. Дом лишь отражал то, какие разные люди в нём жили.
Мой спокойный и уравновешенный отец, трёхсотлетний ирландец.
Моя эмоциональная и сострадательная мама, уроженка планеты-растения.
Моя экспрессивная и неуравновешенная лучшая подруга, родившаяся в дорогой квартире в центре технологического мегаполиса, а выросшая в трущобах.
Мой хороший знакомый, служивший всю свою жизнь стране, которая после его героической смерти пыталась сделать послушной машиной.
Избалованная и наглая девушка, которую я недолюбливаю, родившаяся в полностью магическом мире, где размер магического резерва имеет значение.
Строгий и гордый гном-покукровка, который не слишком любит распространяться о своём прошлом. Думаю, не без причин на то.
И я, амбициозный эксперимент моей мамы по созданию человека на основе уже существующей модели, но с существенными доработками. Именно из-за этих доработок мама пять лет выращивала моё тело при помощи магии и технологии, но не выводила из стазиса, а привела в сознание и дала всем системам заработать только тогда, когда тело было окончательно сформировано. Из-за некоторых маминых идей интенсивный рост мне воспрещён.
Я живу в любви, понимании, в окружении таких удивительных людей и огромной библиотеки самых лучших книг всех миров и эпох.
И я единственная, пожалуй, о ком нельзя сказать, что его жизнь была разрушена.
Возвращаться обратно не спешила, хотелось немного побыть одной. Я люблю все эти шумные посиделки, это весело и интересно, но… предпочитаю получать их очень дозировано. И на данный момент мне пока хватит. Пресытиться этой восхитительной компанией совершенно не хочется.
На террасе у заднего входа тихо и прохладно. Здесь слышны лишь отголоски веселья взрослых. Лес, который огибает дом вдоль задней стены и простирается до самого горизонта, ещё пока ничем не населен. Взрослые спорят о том, целесообразно ли это. А теперь представьте – лес, где нет шума ветра, нет цикад и дятлов, ничто не шуршит и не фыркает.
Мёртвый лес.
Я сажусь на доски террасы и бездумно разглядываю деревья, чей метаболизм максимально замедлен.
По сути, на нашей планете не откуда взяться деревьям. Их перенесла мама из того леса, где они с папой раньше жили. И ромашки у парадного входа важны для родителей не меньше, только мама почему-то не говорит, чем именно. Вроде бы, раньше у дома их не было, мама их уже тут высадила.