Желая восстановить доброе имя семьи и добиться уважения коллег, Роберт не позволял себе ни единой слабости и всеми силами старался оправдать оказанное руководством доверие. Спустя ещё несколько лет он занял одну из младших руководящих должностей, а позже был повышен до главы Отдела борьбы с международным магическим терроризмом.
Тогда и пришла пора подумать о личном счастье, на которое прежде не хватало ни сил, ни времени. Человек устроен таким образом, что, если рядом нет другого человека, которому можно доверить самое сокровенное чувство, жаждущее выхода, всё остальное теряет смысл и перестаёт увлекать.
Оставшийся без поддержки родных, почти не помнивший их лиц, Роберт не только нуждался в любви, но и сам хотел отдавать то тепло, что вопреки невзгодам до сих пор переполняло его сердце.
Когда он решился на брак, его избранницей стала чистокровная волшебница Агата Терезия Бёрк, представительница древней ирландской династии тёмных колдунов из числа Sedecim Summum. Дугалл Бёрк, отец Агаты, был членом Общества Туле и ярым приверженцем идеологии нацистов, приговорённым к сроку в зеркальной тюрьме. Союз с его дочерью был не лучшим вариантом для Роберта, ведь многие сослуживцы относились к нему предвзято из-за тёмных пятен в истории его семьи. Так или иначе, зимой 1959 года Роберт и Агата поженились. В октябре у них родилась первая дочь, а спустя ещё полтора года на свет появился её младший брат Саймон.
Роберт любил своих детей, найдя в них отдушину, но работа и частые командировки, иногда длившиеся порядочно, не позволяли ему проводить с ними столько времени, сколько требовало сердце. А Агата, женщина сдержанная и скупая на проявления чувств, предпочитала общество подруг занятиям и играм с собственными детьми. Поэтому большую часть времени Анна и Саймон находились на попечении няни — дальней родственницы со стороны матери, доброй и отзывчивой женщины средних лет по имени София Маккарти.
Саймон был слабым ребёнком, всё детство он много болел, и забота няни распространялась на него в большей мере, тогда как Анна была предоставлена сама себе. Девочка отличалась от брата не только отменным здоровьем, но и непоседливым нравом. С раннего возраста она тянулась ко всему неизведанному и опасному, так и норовя ввязаться в какую-нибудь авантюру.
Однажды Анна так засмотрелась на пламя, гипнотически подрагивающее внутри гостиного камина, что не удержалась и протянула руку. Она почему-то была уверена, что огонь ей не навредит. Так и случилось.
Няня София, заметив краем глаза это движение, тут же отбросила шитьё и с предостерегающим криком ринулась к воспитаннице. Каково же было её удивление, когда, обхватив, казалось, опалённое до кости запястье девочки, она не обнаружила ни единого ожога.
В другой раз Анна попыталась добраться до заброшенного сорочьего гнезда, которое облюбовала ушастая сова, чтобы посмотреть на вылупившихся птенцов. Вскарабкавшись на росший в саду вяз, девочка почти достигла цели, но, будучи неопытной в лазанье по деревьям, она не рассчитала вес и, наступив на высохшую ветку, камнем полетела вниз и больно ударилась о землю, чудом избежав серьёзных травм. Густая садовая трава слегка смягчила падение. Впрочем, после этого случая Анну охватил панический страх высоты, и она ещё долго не решалась повторять неудачный опыт.
Её сумасбродное поведение объяснялось скорее желанием хоть как-то привлечь внимание родителей, пусть даже ценой очередного наказания или увечья, нежели нездоровой тягой подвергать свою жизнь постоянному риску.
Возможно, только так она и могла почувствовать себя нужной, живой.
Анна часто ускользала от взора своей не слишком расторопной няни и убегала в одну из соседних деревень, таская из кухни булочки и конфеты для тамошней ребятни.
А ещё она исследовала каждый сучок, ямку и кустик в местной дубовой роще, обнаружив в её чаще полуразрушенное, поросшее мхом и лишайником каменное сооружение, в котором Лейны в прошлом держали своих драконов.