— Слава, ты что, решил своего бросить?
— Своего, говоришь? Вот ты — свой, Ник свой, Петровича я три года знаю, и он — полезный. Ты химик, я — по убивалкам. Коля топором с тридцати шагов лося на спор завалил. Девочки… сам знаешь, для чего девочки нужны. Нас и так четверо на двоих.
— И ты решил…
— Сам знаешь, побои усиливают жажду, норму ему не удержать. А дальше… канистры у Ника, 20 литров НЗ. Откроем, когда будет… вовремя.
— Ну и… гадко же звучит.
— Лучше пусть я испачкаюсь, чем все вместе. Нику ни слова, сам он не сообразит. Ладно, пошли дальше, нужно до восхода вершину увидеть…
2
Дальше я слушать не стал. С трудом вдохнул — на последней части диалога я просто перестал дышать, по возможности тихо пошаркал вперед. А я старался, через силу на стоянках пытался помогать, радостно делился тем, что запомнил про пустыни и попадалово из той кучи литературы, что прочел запоем. Вспомнил, как отдал свой фонарь Андрею, а неплохой такой мультитул-швейцарец Святославу, мол, ничего не жалко для своих. Своих, как же. Тебя уже похоронили, Саша. Хладнокровно просчитали, назначили лишним и списали со всех счетов. Скорее всего Слав уже и вещи из моего рюкзака распределил — что кому взять, что выбросить. Только я должен был их еще и донести немного вперед, денька три. Ей-ей, остался бы у меня хотя бы нож, был бы соблазн вернутся… можно, правда, камнем… сверху. Нет уж, лучший способ отомстить — не умирать как можно дольше. Мое везение — это что-то с чем-то: и свет этот невидимый остальным, и разговор, интересно, какая вероятность у меня была его так «вовремя» услышать. Кстати, о разговоре.
Я высыпал из рюкзака все, что нес. Свитер. Грязный и пахнет убойно, я его под камуфляж надевал. Носки, пять пар, одна чистая. Обычно я их просто выкидываю — везу на игру шесть смен китайского легкопрома, иногда приходится промокать не по своей воле. Шерстяные носки. Батарейка от фонаря. Пружина от привода. Моток лески. Миска, ложка, кружка. Аптечка! Иголки и нитки, алилуя. А где запасная зажигалка? Второго, простого, ножа тоже нет. Кажется, я недооценил своего врага. Врага? Врага, пусть и ставшего таковым из-за обстоятельств. Из чувства самосохранения я буду считать его врагом — если встретимся, так и так грохнет, просто на всякий случай. Я почти восхищаюсь этой предусмотрительной мразью… и пить, действительно хочется. Сильно. Ходу отсюда. Надеюсь, выход, или куда этот свет меня заведет, достаточно далеко, и следов на каменно полу найти не видно не только мне.
Время под каменными сводами отмерять было нечем, мобильник сел еще в первый день попадалова, так будем считать, что я наткнулся на воду через два часа. Очень кстати, а то я уже вторую дневную норму приканчивал из «медузы» (мы договорились считать глотками). Каменная чаша, вроде умывальника, прямо в стене, я ее потом разглядел, и ярко светящаяся пиктограмма фонтанчика рядом. Как в Меге рисуют, у бесплатной автомата с обычной водой. В пиктограмму нужно было ткнуть рукой, оказывается. Не думайте, что я прямо сразу это сделал — мало ли что на стене нарисовано. Может, фонтан с кислотой прямо посреди прохода… После нажатия линии картинки… э-э… стекли в пол? Пробежали по каналу? А в чашу полилась вода — литра полтора, если мерить кружками. Остальное я допил прямо со дна чаши, разве что камни не облизал. Вот жрать пока не хотелось, отдельная благодарность Стасу и его кулаку. Все равно нечего. Коридор с подсветкой, между тем, и не думал заканчиваться.
3
Всего водных чаш на моем пути оказалось девять. Вряд ли я мог пропустить хоть одну — в коридорах подземелья не было ничего, что могло зацепить или отвлечь взгляд: ни сталактитов, ни потеков, ни красивых (или не красивых) выходов минералов. Все тот же кремово-коричневый камень, отсвечивающий переспелой вишней в зеленом освещении. Андрей утверждал, что самый обычный базальт. Правда, проверить это утверждение без хотя бы спектрометра не получится… и без лаборанта, который умеет этим прибором пользоваться.
О природе камня я думал, пытаясь придумать как можно больше различных версий того, что меня ждет в конце дороги. Собственно, лидировала версия «база» — ну, или «склад», кому как больше нравится. Нечто ценное, что не поленились оттащить вглубь скал, да еще и сделать своеобразный проводник-не-для-всех. Версия про самодвижущуюся еду я, после некоторой борьбы, оставил на почетном пятом месте.
Внимательно рассматривая водоподающие значки, я не смог обнаружить отличий между первым и последующими. Они выглядели совершенно одинаково что по форме, что по размеру. Рассматривая в очередной раз скупые линии — и ни одной лишней — я стал склоняться к версии о пост-апокалиптическом мире, вроде Фоллаута. Немного смущала визуализация эффектов — включение и выключение светильников, подача воды в каменные умывальники. Как в компьютерной игрушке, ей богу. И ни одной буквы, или чего-то отдаленно похожего. Или я их просто не вижу?
Как бы то ни было, через девять остановок на водопой и одну остановку на сон (решил, что достаточно оторвался от бывших попутчиков) я уже не сомневался, что впереди — бункер высокоразвитой цивилизации, а в нем — запасы еды и оружия. Или хотя бы карта с подписью «мы выжили и пошли сюда». И даже подумал, что бункер, наверно, должен быть защищен чем-то более надежным, чем односторонний проводник… Н-да.
Я понял, что близок к цели своего подземного перехода, когда изменилось освещение — ранее отдельные яркие «лампы» в наиболее удачных участках свода сменились более тусклой плотной линией постоянно светящихся огней. Сетка линий-сенсоров подсветки на полу пропала, свет больше не гас за моей спиной. Специально не поленился отшагать немного назад и проверил. Стены как-то незаметно приобрели прямые очертания, и вот уже движение продолжается в рукотворном скальном коридоре. А потом я увидел это. Место, где стены внезапно раздавались, я едва его не проскочил. Помог новый знак: ярко и ровно горевшая на стене коридора разнолучевая восьмиконечная звезда. Четыре луча длинные и тонкие, четыре — короткие и широкие, как на знаке МЧС, если из него середину убрать. Звезда нарисована в круге — и на попытки нажатия не реагировала. А я уже понадеялся на выдачу еды: перед сном до меня дошло, что у меня с собой моя аптечка, а в ней обезболивающее, и мазь от ушибов: лучше поздно, чем никогда…
После нескольких бесплодных попыток активации знака, мне пришло в голову, что звезда — просто световой индикатор такой формы, вроде знака дорожного знака. И о чем этот знак меня уведомляет? Внимательно посмотрев вперед, я обнаружил знакомый сетчатый активатор света на полу, широкой, ярко светящейся полосой тянущийся от центра помещения к краям. И зачем это тут, свет же горит? Ага, узор заходит на стену и стягивается на… я медленно сделал шаг назад. А узор активатора стягивается на что-то, до боли напоминающее орудийный ствол, калибра этак шестисотого. Правда, выточенный из все того же камня. И у противоположной стены зала точно такая же картина. Попал! Блин, я же думал про ловушки перед входом в бункер, еще гордился своей аналитикой, кретин! Полоса светящего сетки была не очень широкой, метра полтора, и можно было смело попробовать ее перепрыгнуть. Но что-то мне не по себе от мысли, что я случайно запнусь заступлю узор ногой. Лучше по стеночке… А на стене рядом с жерлом отыскалась небольшая ниша, в которую ныряла одинокая линия от каменного орудия. И пиктограмма — без круга. Стилизованный такой язычек пламени. Место оператора? А почему снаружи? Веселенький бункер, должно быть. А надо ли мне тогда внутрь? Скорее, это просто механизм, разряжающий ловушку. Колебался я долго. Взвешивал за и против. Но все-таки решился, оценив местоположение ниши в потенциальной мертвой зоне ближнего орудия. Если эта хрень рассчитана на многоразовое использование, то по определению, стены коридора затронуть не должно. Логично? Логично. Опять же пиктограмма — пламя, значит, орудия — видимо, какой-то огнемет. А, достал уже! Нажимай, раз решил! И я нажал.