- Кассандр, стреляй! Ты всегда отличался меткостью, - колдунья сковала ноги царевича, чтобы он поменьше двигался, потому как его неповиновение ослабляло её колдовство, но руками он мог свободно поразить Вечного. Она не смела прокричать ему, что делать, или приободрить, но верила, что Кассандр без страха исполнит задуманное, даже оказавшись в неосязаемом пространстве.
Еще одна стрела из колчана за спиной легла на упругую тетиву. Царевич находился сбоку от Уттара, на расстоянии сотни шагов, но он мог попасть в колдуна, лишить того сил, ведь чародеи хвалились вечностью, но не бессмертием. Ведьмочка подумала о ветре – нужно было унять его дуновения и порывы. Но воздух и так был неподвижен, лишь холод приближался из владений Моря. Она не оборачивалась назад: воды наступали, их движение было за пределами её власти. Марго занялась другим. Она не отрывала взгляда от стрелы, что натянул её сын, а после направила в ту сторону свои чары. Удар должен был поразить колдуна прямо в сердце, острый наконечник вонзится глубоко в грудь атана - она желала этого пуще всего и чувствовала, как её воля управляла полетом стрелы. Внезапно, как будто бы натолкнувшись на невидимый, но непреодолимый барьер для колдовства, стрела замерла и опала вниз. Досадливый стон вырвался из горла Марго. Но взгляд вновь метнулся к царевичу. Он спокойно натянул лук и выстрелил опять, а потом еще раз.
Тонкое древко вонзилось в горло колдуна, тот мгновенно припал к гриве коня, еще один удар пришелся мимо, зацепив лишь его волосы. Уттар оборотился в сторону неожиданного смертного противника. На его лице отразилась озлобленная насмешка, одной рукой он сжимал шею, по которой струилась кровь, а другую выбросил против человека, осмелившегося подобно колдуну разгуливать по небу. Молния вылетела из вытянутой ладони чародея, и Марго вскрикнула, но царевич, похоже, ожидал ответного удара. Он согнулся вдвое, а после камнем полетел вниз. Марго испугалась. Она поняла, что юноше удалось избавиться от колдовских чар, он смог, потому как знал, что им управлял колдун. Он падал вниз, спасаясь от огневой вспышки. Царица успела подхватить его над крышей низкого здания и снова удержала, обездвижила в нескольких локтях от твердой поверхности. Кассандр бросил мимолетный взгляд на вершину Башни, а потом опять натянул тетиву и спустил стрелу. Чудесный конь изо всех сил взмахивал своими гигантскими веслами-крыльями, потому как воздух под его ногами дрогнул от слабости колдуна. Уттар, истекаемый кровью, прислонился к крупу животного. Еще одна стрела поразила его в бок, а после от воздушной волны Ланса, пробившейся сквозь оборонительные чары, всадник на коне кубарем перевернулся в воздухе и, будучи отброшенным на много шагов прочь от Башни, окончательно потерял силы. Он вцепился в гриву изошедшего в громком ржании скакуна и медленно, но неизбежно, приближался к земле. В это время Марго услышала снизу звук глухого падения - Кассандр окончательно рухнул на крышу здания. Видимо, старый деревянный настил прохудился и изгнил, и тело царевича скрылось в пробитом внутрь дома отверстии.
- Нам пора уходить, Марго, - Ланс ухватил её за локоть, отводя прочь от края, где колдунья в смущении и волнении пыталась разглядеть, жив ли её сын. – Сзади отвесная стена.
- Но Кассандр?! Уттар? – она даже не хотела оборачиваться в сторону приближавшейся громадной волне, которая через мгновения накрыла бы Башню и вместе с ней весь город. – Я должна спасти сына!
- Уттара добьет море, он слишком слаб, а о Кассандре позаботится другой колдун. Марго, ты должна взлететь!
Она увидела, как к месту, куда упал Кассандр, поспешил Сэм. Ланс оторвал её дрожащее тело от края плащадки, он вновь повелел использовать заклинание. Книга открылась на нужной странице, и граф зашептал заклятие обращения. Она внимала его голосу, повторяя про себя заветные слова, воображая то, о чем говорила, но глаза в последний раз остановились на еще живущем в борьбе городе, что стал её оплотом и домом. Марго замолкла. Грохот наступавшей катастрофы звучал все сильнее, веяло холодным соленым дождем. На улицу, куда упал атан, выскочил отряд ревущих тинголов, опьяненных прорывом сквозь заслон баррикад, защищаемых кучкой черноморцев. Кони не подчинялись хозяевам, предчувствуя страшную беду, но кнуты нещадно опускались на взмыленные крупы, и животные неслись вперед, не разбирая пути. Никто не обратил внимания на корчившееся в судорогах тело крылатой лошади, распростершееся поперек дороги, а также мужчину, пытавшегося освободиться от придавившего его жеребца. Сотни копыт отскакивали от выложенной камнем мостовой, под их ударами скрылся в гуле и гомоне Владыка Прибрежного края.
- Марго! Марго! – Ланс тряс её за плечи, и она, наконец, услышала его голос. – Ты вернешься ко мне, ты слышишь! Ты помнишь, где мы должны встретиться? – она поняла лишь последние слова любимого. А потом он поднял к небу обе руки, и она, подчиняясь его воле и зову, повторила жест. Она захотела подняться ввысь и оторвалась от площадки башни.
От воды невозможно было убежать. Она накрыла землю за считанные минуты, сокрушив все на своем пути. Но белая чайка стремилась изо всех сил затеряться в высотах неба, а когда она оказалась над волной, то закружилась над краями, которыми завладело море. Она наслаждалась буйным ветром, солеными брызгами, шумом прибоя и свободой полета, но не забыла, что белый альбатрос улетел в другую сторону, и вскоре она должна была последовать за ним.
КОНЕЦ
ТРИЛОГИИ «ЧЕРНОМОРЕЦ»
Земля дрожала от боли,
Недра скорбя раскрыв,
Город в ужасной юдоли
К богу Воды обратив.
Шквал ураганный и волны
Из глубин поднялись сурово,
Солнце за тучи и молнии
Ушло по неслышному зову.
Рухнули стены хваленые,
Вершины башни накрылись,
Брызги морские соленые
К синему небу стремились.
Сгинули в неизвестности
Воины, хаос принесшие.
Могилой стали окрестности,
Приютили души забредшие.
Но вышли из моря двое,
Долог их путь был к суше:
Ветер, солнце кривое
Томили прежнего пуще.
Наконец достигли убежища,
Истину людям описали,
Как в небо взвилось чудовище,
Как волны врагов разбросали.
Магом, богов служителем,
Представлялся первый недолго,