— негромко напевал я, по-хозяйски осматривая лабораторию своего нового слуги.
Помещение по внутреннему убранству напоминало Подземную Базу — те её площади, которые не обжили ребята, офицеры или персонал: запах цемента, оштукатуренные стены, электрические лампы под прозрачными панелями, чёрные кабели, какие-то трубы и шланги, тянущиеся по стенам или углам коридоров. Мрачновато, но по-своему уютно. Вполне неплохое гнёздышко для некроманси и начинающей заговорщицы, даже жаль, что всё это придётся бросить. Но то, что я не стал соваться в это «гнёздышко», оказалось очень правильным решением. Толстенные стальные гермодвери, щедро заминированные взрывчаткой и всякой ядовитой дрянью коридоры грозили массой неприятностей при крайне невысоких шансах на захват. Параноик, блин!
Сам новый миньон также вызывал двоякие чувства. Он оказался одновременно и разочарованием, и превзошёл многие из ожиданий. Воля нового слуги ощущалась, как тёплый пластилин: после фиаско с Дафом я постарался приложить максимум усилий, и… несколько переусердствовал. М-да, знание о том, что марионетка тоже может обгадиться — это явно не то, к чему я стремился. Мало того, он был недоучкой: перекачанные тупые страшилища оказались вершиной его мастерства, причём срок жизни данных, хм, изделий исчислялся месяцами. Ко всему ещё и извращенец. Даже не возьмусь судить, что отвратительнее: гей-кордебалет Стайлиша или синтольщицы в мини-бикини.
Алхимики — странные.
Впрочем, неважно. Гораздо интереснее сразу несколько открытий, приятных и не слишком.
Во-первых, энергетический фон внутри лаборатории оказался гораздо спокойнее, чем снаружи. Для львиной доли воинов духа сей факт остался бы необнаружим, ведь на внутренние манипуляции вроде ускорения-усиления внешняя среда практически не влияет, но вот мне данное обстоятельство сразу бросилось в глаза. Подняв кисть, посылаю к пальцам немного негативной энергии — и через мгновение любуюсь прыгающими между их кончиками чёрно-фиолетовыми разрядами. То, что снаружи давалось путём приложения всей концентрации и огромного количества улетающей в пустоту силы, здесь получилось едва ли не по щелчку. Хорошо, не по щелчку, силы в сравнении с результатом всё равно ушло преизрядно, да и микро-молнии, стоило им удалиться дальше, чем на ладонь, начинали вести себя весьма своевольно. Но всё же, всё же.
Хочу себе такой полигон для отработки новых приёмов!
Удачно получилось, что новая марионетка последние годы занималась именно обслуживанием и ремонтом защитных контуров.
И этот контур можно отнести к «во-вторых»: ведь за воздействие на реальность отвечали соединённые контуром золотой проволоки глифы. Не те пугающие, вызывающие приступы головокружения и будящие подспудный страх символы, похожие на гипнотически извивающихся на бумаге червей, да и на клинопись из снов-воспоминаний твари это не походило. Но вот сама концепция обычных фигур и значков, влияющих на окружающий мир, была знакома и… интересна.
Как удалось понять из объяснений, со значками всё обстояло не так просто: необходимо знать и держать в голове назначение как всей конструкции, так и каждого элемента по отдельности, буквально вбивая смысл в каждую, хм, руну. Без этого можно разрисовывать стены хоть до посинения и в четыре слоя, никакого результата не добьёшься. Да, даже если рисовать кровью и наполнять их духовной силой, ничего не заработает — разительное отличие от моих «червячков»!
К сожалению, теоретических знаний марионетки не хватило, чтобы удовлетворить моё любопытство и пояснить, как и на каких принципах это всё вообще работает. Почему простые художества остаются художествами? Почему нельзя вкладывать смысл в произвольные рисунки? Почему нельзя вкладывать иной смысл в существующие? Почему они сочетаются так, как сочетаются? Его сведения о сложных начертаниях тоже не блистали и ограничивались теми, которые он обслуживал, работая на прошлого мастера. Узким специалистом его не назвать, всё же миньон успел поработать на подхвате и у химерологов, и у изготовителей зелий, и много где ещё, — но слуга сам признавал, что его знания, будучи достаточно широкими, не блистают глубиной.
Однако даже услышанного краем уха хватило, чтобы сделать предположение о сути непонятно откуда появившейся в моей голове начертательной системы. Она принадлежит демонам! Именно запрещённая начертательная магия чернокнижников крайне неприхотлива к своим адептам и вместе с тем дарит возможности, сходные с тем, что могли показать состоявшиеся, умелые алхимики — только жертвы приносить не забывай. Мой новый немёртвый пару раз видел одержимых, которые не уступали большинству традиционных химер, а так же слышал о по-настоящему сильных демонологах, способных призвать в реальность неуязвимых и смертоносных тварей из-за грани.
Немного странно, что полуматериальные демоны могут существовать в неблагоприятных условиях нашего мира вне тела одержимого. Но в общем-то, если тварь достаточно сильна, а в качестве якоря выступит призыватель, фокус может и сработать.
Что ж, информация из манги подтвердилась. Та выглядящая как девочка старушка-алхимик действительно баловалась демонологией. Из этого следует два вывода:
А) Вероятно, манга, где фигурировала беглянка из Западного государства, ближе к реальному положению вещей, а значит, шансы на уберсильную Эсдес растут.
Б) Существует потенциальная возможность перемещения по мирам. Если получается открывать тропки для обитателей ближайшего демонического плана, то и в соседний мир наведаться можно. Ну, в теории.
О, и третий вывод, как бы не самый актуальный:
В) Не связываться с навеянными ломкой символами и снова прошерстить свой разум и духовное тело! И найти компетентного чернокнижника. Подозрения о чужеродном влиянии перестали быть просто подозрениями и с этим нужно что-то решать.
Хотелось думать, что тот приступ во время ломки был разовым срабатыванием подарочка от прошлого воплощения — Виктора-ахтимага. Но необходимости тщательной самопроверки и улучшения навыков контроля своего разума это не отменяет. Здоровая паранойя — залог здоровья не только для имперских убийц, ага.
В своей способности напинать демонским мордам я не сомневался, но лучше знать, с чем бороться и куда развиваться, а потому все найденные книги и лабораторные журналы отправлялись в рюкзак Прапора. В трофеях числилось ещё и оборудование… но место для призыва Печеньки в подземелье отсутствовало, как и необходимость срочно это оборудование уносить.
Подойдя к стеклянному цилиндру, заполненному зеленоватой жидкостью с плавающим в ней обнажённым женским телом, некоторое время смотрю на статную высокую блондинку с крупной грудью, чётко очерченной талией, переходящей в подтянутую попку и длинные ножки, и со вздохом слабо пинаю стекло.
Красивая. Жалко.
Процесс преобразования уже запущен; изъяв девушку из ёмкости, я её просто мучительно убью. Ну, а по окончанию процесса от личности-основы почти ничего не останется. Получится очередная безмозглая гора мускулов с показателями от среднего Ученика до слабенького Адепта, которая вдобавок ко всему не протянет и четырёх месяцев.
Принадлежащей землянину части претило убивать симпатичных девушек, но усыпить плавающую передо мной милашку и её товарок по несчастью — лучший из плохих выборов. Для узников более объёмистых сосудов, вынесенных в сторону от опутанных трубками обитательниц ростовых колб, смерть, наверное, и вовсе стала бы желанным исходом. Ну, это если, придя в сознание, они сохранили бы способность здраво мыслить и вербально высказывать свои желания. При взгляде на перекрученные куски плоти, в которых и человеческую основу не вдруг определишь, в этом возникали серьёзные сомнения. Как химеролог, мой новый слуга не слишком хорош, но зато он имел множество спасённой (уворованной) из прошлого места работы литературы и желание «создать шедевр» и что-то там кому-то доказать.