И на первый взгляд всё выглядит и звучит красиво — хотя Майн, конечно, закатила скандал — но вот на второй… Акаме ведь читала досье на эту организацию: жестокие убийства, наркоторговля, содержание борделей, игорные дома, где несчастные граждане проигрывают всё нажитое. Разве такие люди не являются их врагами по умолчанию?
Опрятно и со вкусом одетый мужчина в очках не выглядел таким уж чудовищем, вёл себя вежливо, поздоровался не только с Наджендой, но и с сопровождающими её Булатом и Акаме. Как показалось бывшей имперской убийце, к ней он отнёсся даже с большим пиететом, чем к главе Рейда, немного этим смутив девушку, не привыкшую к подобному почтению. Однако, как бы он себя ни вёл, он оставался бандитским главарём, который не собирался бросать своё дело и — судя по его риторике, не собирается помогать на исключительно безвозмездной основе.
Неужели теперь Ночной Рейд будет оказывать им поддержку? Сражаться за интересы преступников?!
Пускай, как оказалось, эта новая — или возрождённая старая — банда выгодно выделялась своим отношением к живущим на их территории людям. Но разве это отменяет их преступления? Разве долг Ночного Рейда не в том, чтобы уничтожать таких, как они — паразитов, наживающихся на страданиях народа Империи?
— А кто это у нас тут нахохлился, как птичка? — обняла её сзади тихо подошедшая Леоне. — Поделишься со старшей сестрой мяском? — промурлыкала ей в ухо блондинка.
Чувствуя тёплое дыхание прижавшейся сзади подруги, Акаме едва заметно улыбнулась.
— Да. Свежее мясо — самое вкусное, а я за один раз всё не съем.
— Хи-хи, а как же твой большой друг? — спросила гостья, «грея» приятно тёплые руки, просунув их под куртку брюнетки. — Его не будешь угощать?
— Если Булат успеет вернуться, то мы ему немного оставим. Утром, после нашей тренировки, он обещал показать Лаббаку, как управляется со своим копьём. Потом они вместе убежали куда-то в горы.
— Ха-ха-ха, — громко рассмеялась Леоне. — Ты хотела сказать, что этот жалкий вуайерист начал удирать, а наш Красавчик погнался за ним со своим, хо-хо, копьём наперевес?
— Да. Булату нравится шутить над Лаббаком. И, Леоне, не могла бы ты меня отпустить? Мне нужно следить за мясом.
— Чего это ты так морозишься? — гостья подозрительно прищурила свои жёлтые глаза. — Ну-ка, быстренько расскажи любимой старшей сестре, кто тебя расстроил!
Акаме некоторое время посомневалась, стоит ли делиться своими мыслями: ведь раньше, когда она была моложе и служила Империи, это не привело ни к чему хорошему — но всё же решилась. В конце концов, Леоне всегда мыслила свободно и прагматично, и она с самого начала симпатизировала и поддерживала Акаме.
— Я… это из-за тех бандитов, с которыми встречалась Командир, — на мгновение растерявшись, девушка собралась и с присущей ей отстранённостью начала делиться мыслями и опасениями.
Леоне слушала подругу внимательно и не пыталась её перебивать — разве что налила ей и себе прихваченного с собой любимого вина — но когда Акаме завершила своё повествование, бывшая массажистка, немного мошенница и немного воровка, вытянувшая свой счастливый билет, купив симпатичный поясок, оказавшийся тейгу, не выдержала и засмеялась.
— Хи-хи, Акаме, — весело улыбнулась она, — я не устаю с тебя поражаться, девочка! Бывшая имперская убийца, холодная и безжалостная, но такая наи-ивная! Так и хочется тебя потискать, чтобы согнать это твоё я-бездушная-посланница-смерти выражение, что ты на себя напускаешь, когда теряешься! — дела у полногрудой революционерки не расходились со словами, и, как только Акаме, повернув вертел, вернулась, её сгребли в объятья, начав шутливую возню.
— Леоне, хватит надо мной смеяться, я серьёзно, — проворчала брюнетка.
— Ладно, — Акаме отпустили из «загребущих львиных когтей». — Знаешь, сколько среди наших всяких бывших бандитов и дезертиров? Выше крыши! Многих вынудила стать такими Империя, и они исправились, присоединившись к Революции. Но и всяких хитрых задниц хватает. Некоторые нагло грабят и убивают, прикрываясь нашим именем, таких мы сами выпалываем. А некоторые вроде с нами, но только ради выгоды. Типа того хлыща. После победы мы от них избавимся, но пока пользы от этих засранцев больше, чем вреда. Помнишь, как босс говорила о «попутчиках» Революции? Вот это они и есть! Нету у нас других союзников. Приходиться пользоваться теми, что имеются. Понятно?
Брюнетка коротко кивнула.
— Поэтому хватит изображать грустную зимнюю птичку, давай лучше выпьем! — продолжила старшая девушка. — А после сестрица сделает тебе нежный, расслабляющий массаж, — тёплая ладонь светловолосой плутовки, что тихонько пробралась под верхнюю одежду, хищно скользнула вверх и, сцапав мягкое полушарие добычи, начала с ним играть.
— Не нужно так сейчас делать, Леоне! — встала со своего места чуть покрасневшая «жертва».
— Кху-хи-хи, вот и ожила, — довольно улыбнулась означенная особа, — старшая сестрица знает, что делает! — выставив вперёд грудь, с важным видом проговорила она. — А теперь давай выпьем! И мне кажется, что вот эта ножка выглядит готовой. Где там твои миски и большой нож?
Вскоре две девушки весело общались под вкусное вино и ещё более вкусное мясо. Но пускай яркая и жизнерадостная «старшая сестра» и сумела разогнать часть туч, собравшихся на душе Акаме, хозяйка проклятого меча Мурасаме не могла не вспомнить другую свою сестру. Настоящую, кровную.
Во многом она с ней до сих пор не согласна. Но вот слова о том, что методы Революции временами не многим отличаются от практикуемых Империей, запали в память. И теперь заставили вновь переосмыслить все виденные моменты… не очень красивого поведения со стороны Штаба РА и союзных организаций.
Бесспорно, Движение Освобождения всё равно смотрелось намного лучше, ведь они действовали в интересах народа, а не защищали прогнившую и зажравшуюся верхушку. И опять возникло новое «но»: слова Леоне о временных союзниках, совместились с ворчанием Надженды в сторону неоднородного Штаба со сталкивающимися внутри течениями — и всё это наложилось на предрекаемое Куроме продолжение их борьбы, но уже отнюдь не благородной, между собой.
Акаме всё ещё до тошноты не нравилось Зло — да, именно с большой буквы! — правящее Империей. Тем не менее, ранее сияющий Светом — тоже с большой буквы — прекрасный образ Революции, борющейся за простых людей, против монстров в человеческих обличьях — ещё немного поблёк, кое-где и вовсе облупившись, приобретая серые тона. Наверное, теперь она чуточку лучше понимает позицию младшей сестры, которая с пренебрежением относится и к нынешней Империи, и к народному движению против режима, потерявшего всякие границы совести и человечности.
Впрочем, бойкая, весёлая и чуточку пошлая Леоне не дала подруге погрузиться в минорные думы. А потом и мужчины подоспели, приманив своим шумом Майн и опирающуюся на неё Шелли. Акаме окончательно выбросила неприятные размышления из головы.
Но она их не забыла. К списку тем, на которые ей бы хотелось поговорить с Куроме, прибавилась ещё одна.
Глава 14 Двери, которые лучше не открывать
На площади внутри окружённой горами небольшой долины, ещё помнящей своих предыдущих жителей — ныне частью убитых бандитами, частью замученных, а частью обращённых в рабство — вновь лежали ряды свежих трупов. Будто символизируя картину жестокого воздаяния, ещё теплая кровь недавних хозяев чужой жизни и смерти вытекала из ран мертвецов и, пятная лёд и снег, парила на морозе. Мужчины и женщины, молодые и не очень, с лицами, искажёнными ужасом и болью или спокойные, не успевшие осознать своей смерти. Картина, способная устрашить даже самого крепкого нервами солдата.
…Но не юную девушку, что, напевая всплывшую в голове песню, танцующими шагами скользила меж мертвецами, зачем-то вглядываясь в их лица.