— Благодарю вас.
Миссис Пиджеон тут же вышла, а Левин и мисс Гаскелл остались стоять посредине комнаты, разглядывая друг друга. Он указал на кресло:
— Может быть, вам лучше присесть.
— Благодарю. Миссис Пиджеон сообщила мне, что вы хотите кое-что узнать об Ами Уолкер.
— Да, я хотел бы услышать, что отличает ее от других ваших учеников. Все, что вы думаете о ней.
Мисс Гаскелл улыбнулась.
— Я могу сказать, что она исключительно умный и очень воспитанный ребенок. Я назначила ее старостой класса. Она всегда, по крайней мере, на месяц впереди в учебе, чем остальные, особенно в чтении. И более здравомыслящего ребенка я не встречала.
Левин потянулся за сигаретами, но, вспомнив, что их у него нет, задержал неловко руку, опустил и прижал ее к своему боку.
— Ее отчим умер две недели назад, не так ли?
— Это правда.
— Как они относились друг к другу? Ами и ее отчим?
— Она боготворила его, хотя он женился на ее матери лишь год назад. Ами ведь не помнит своего настоящего отца. Мистер Уолкер заменил ей его и, естественно, девочка, так долго росшая без отца… — Тут мисс Гаскелл развела руками. — Она очень высоко ценила его, — добавила учительница.
— Его смерть подействовала на нее?
— Девочка была очень потрясена и поэтому целую неделю не посещала школу. Она не могла оставаться дома и ночевала, насколько я знаю, у бабушки, которая ее очень любит. Ее мать даже дважды вызывала доктора, чтобы он помог успокоить нервы дочери.
— Кстати, о ее матери. — Левин не знал, что делать со своими руками. Он сложил их на животе. — Какие отношения у нее с Ами?
— Нормальные, насколько мне известно. Я никогда не замечала и следа какого-либо несогласия между ними. — Она снова улыбнулась. — Но мои контакты с Ами ограничены, естественно, только классными часами…
— Вы думаете, несогласие между ними возможно?
— Нет, так я не думаю. Я даже не хотела и намекать на нечто подобное. Просто я не в состоянии досконально ответить на ваш вопрос.
Левин утвердительно кивнул.
— Вы правы. У Ами не слишком большое воображение?
— Она очень находчива в детских играх. Вы это имеете в виду?
— Я говорю о способности сочинять невероятные истории.
— О, она — не выдумщица. — Учительница отрицательно покачала головой. — Ами совсем не склонна сочинять сказки. Наоборот, она очень здравомыслящий и практичный ребенок. Ее суждения всегда обоснованы. Как я уже сказала, именно поэтому она староста класса.
— По вашему мнению, она не могла придти в полицию, чтобы сообщить нечто нереальное?
— Думаю, что нет. Если Ами что-то вам сообщила, значит это почти определенно — правда.
Левин вздохнул.
— Благодарю вас. Очень признателен.
Мисс Гаскелл встала с кресла.
— Не могли бы вы мне сказать, что кроется за этой «невероятной историей»? Может быть, я смогу оказать вам какую-то помощь.
— Преждевременно что-либо вам объяснять, мисс Гаскелл. По крайней мере, до тех пор, пока мы не установим некоторые обстоятельства…
— Но если я чем-то могу помочь…
— Благодарю вас. Вы уже помогли.
Возвратившись в участок, Левин прошел в служебный кабинет и повесил пальто на вешалку. Кроули посмотрел на него из-за своего стола и сказал:
— Тебе везет, Аб. Буря пронеслась мимо тебя.
— Буря?
— Мать Ами была здесь. Доктор Шеффилд позвонил ей и сообщил, что ты интересуешься смертью ее мужа. И, кроме того, ей позвонили из школы Латмора и сказали, что к ним приходил полицейский и расспрашивал о ее дочери. Естественно, ей очень не понравилось вмешательство полиции в ее семейные дела.
— Вмешательство?
— Так именно она и заявила, мистер Эхо, — усмехнулся Кроули.
— Я хочу закурить… Что ей сказал лейтенант?
— Она с ним не разговаривала. Она беседовала со мной.
— Но ведь ты доложил ему о том, что сообщила девочка?
— Да, и он дал нам два дня на проверку сигнала.
— Прекрасно. А что ты выяснил о смерти Торнбриджа?
— Несчастный случай. К такому выводу пришло в свое время расследование. Подозрительных вопросов не возникло. Он отправился купаться слишком рано после ленча, с полным желудком. Случились спазмы, и он утонул. А что ты разузнал о девочке?
— Ее учительница говорит, что ей можно верить. Что она реалистична и практична. Если она что-либо утверждает, значит, это так.
Кроули сделал гримасу.
— Это не совсем то, что я ожидал услышать, Аб.
— Я тоже не ожидал. — Левин сел за свой стол. — Ну, а теперь расскажи о твоей беседе с матерью.
— Я сказал ей все, как есть. Другого выхода не было. Сказал о заявлении девочки.
— Все правильно. Выбора нет, и мы должны идти до конца. Как она прореагировала?
— Она не поверила.
Левин пожал плечами.
— Поверит после того, как подумает.
— Видимо. Но она выглядела очень удивленной. Говорила, что понятия не имеет, почему Ами так поступила.
— Ты спросил, где она была, когда умер ее муж?
— Она говорит, что ее не было дома. — Кроули открыл свой блокнот. — Кто-то должен был находиться неотлучно при нем, но адвокат не хотел пользоваться услугами профессиональной медицинской сестры. Поэтому, когда Ами вернулась домой из школы во второй половине дня, мать ушла за покупками в универсам. Ее муж был жив, когда она оставила квартиру, и мертв, когда она возвратилась. Так она утверждает.
— Она утверждает, что Ами была дома, когда он умер?
— Да. Что Ами была дома, в своей комнате, и смотрела телевизор. Мать обнаружила Уолкера мертвым и вызвала врача.
— А что насчет шума?
— Она ничего особенного не слышала и понятия не имеет, что Ами имеет в виду.
Левин вздохнул.
— Теперь ясно, что имеется расхождение в объяснениях случившегося. Ами утверждает, что мать была дома и устроила «большой шум». Мать, наоборот, говорит, что находилась в универсаме в момент смерти мужа. — Его пальцы вновь потянулись было за сигаретами в нагрудный карман, но вместо этого почесали плечо. — Какое у тебя сложилось впечатление о матери, Джек?
— Женщина с характером. Очевидно, привыкла, чтобы все было так, как она хочет. И, конечно, она находилась в разъяренном состоянии. Роль заботливой сиделки не для нее. Но мне кажется, что она озадачена обвинением, которое сделал ее ребенок, и не знает, почему девочка так поступила.
— Я должен вновь поговорить с Ами, — сказал Левин. — Когда у нас будут все факты, мы проанализируем их внимательно и попытаемся выяснить, кто из них двоих лжет.
Кроули заметил:
— Я спрашиваю себя, не попытается ли она заткнуть девочке рот?
— Давай пока не будем думать об этом. У нас впереди еще целый день. — Левин взял телефонную книгу и посмотрел номер школы Латмора.
Детектив разговаривал с девочкой в одиннадцать часов следующего дня в кабинете миссис Пиджеон с ее разрешения. По его просьбе их оставили одних.
Ами, аккуратно одетая, как вчера, выглядела по-прежнему серьезной и спокойной. Левин объяснил ей, что было сделано для проверки ее сообщения, и что ее мать известили о проводящемся расследовании.
— Я сожалею, Ами, но у нас не было другого выбора. Твоя мать должна знать.
Ами, казалось, обдумала его слова сосредоточенно и всесторонне.
— Я думаю, что вы поступили правильно, — сказала девочка. — Теперь она не посмеет причинить мне зла, зная, что вы проводите расследование. Это было бы очень неосмотрительно с ее стороны. А моя мать — хитрая женщина, мистер Левин.
Левин улыбнулся, сам того не осознавая.