А спустя три дня на запашок вышел наш людоед. Осторожно, озираясь и принюхиваясь к окружающему лесу, по спирали приблизился к куче воняющего мяса. Это была чужая земля — его соседа и в любой момент мог появиться ее истинный хозяин, с которым именно сейчас, со все еще саднящим и нарывающим загривком, драться было бы совсем не к стати. На втором или даже третьем круге людоед внезапно понял, что перед ним лежит его сосед-соперник, тот самый хозяин этого леса. И сразу спокойствие и удоволетворенность разлились по всему телу. Медведь не стал есть собрата. Зачем? Ведь теперь его охотничьи угодья, без всякой борьбы увеличились вдвое, и он неторопливо поковылял осматривать и метить свои новые территории.
Куба
Проводила наша советская экспедиция изучение грунтов для проектирования фундаментов одного машиностроительного завода на Кубе. Аккурат на морском берегу. Место удобное — порт рядом, город, ну и командировочные — хоть и поменьше, чем в буржуинии, но побольше, чем в Союзе. Впрочем, тот завод уже после строительства почему-то в море сполз. Вместе с берегом. Но это будет потом, а пока: море, солнце, апельсины. Сотрудники жили рядом с намечаемой стройплощадкой, недалеко от порта, о котором, собственно, и пойдет рассказ. Точнее, не о причальных сооружениях — кому они интересны? А о странных механизмах, стоявших недалеко от причалов. Год шли изыскания, год эти штуки были видны практически из каждого окна наших жилых коттеджей. Подойти поближе и посмотреть — не позволяла припортовая охрана, да и лень, честно говоря, куда-то переться по жаре. А издали — назначение ну никак не угадаешь.
Впрочем, на Кубе из земляков обитали не только коллеги-геологи, были и представители торгпредства. Уж эти то знали. Но почему-то тут же уводили разговор на другую тему. И все же один из них раскололся. Под большим секретом поведал нам душераздирающую историю этих механизмов.
Как-то в середине 70-ых на московской выставке достижений, в простонародье именуемой ВДНХ, состоялся международный показ дорожной и строительной техники. Асфальтоукладчики, бульдозеры, катки, грейдеры. Чего там только не было. Причем, наши Кировцы и Беларуси смотрелись ничуть не хуже забугорных тракторов, если не обращать внимание на блеклый цвет и отдельные зазубрины на сварных швах кузовов.
И в это же время Москву с рабочим визитом посетил Фидель Кастро. Само собой, руководитель острова Свободы не мог обойти вниманием такой международный форум. Ведь в других странах в те времена он оставался персоной нон-грата, а значит не имел возможности лично оценить чудеса мировой автодорожной техники.
Говорят, во время осмотра выставки высоким гостем, ее почти не закрыли для прочих посетителей — кто успел проскочить до «того», тот там так и остался — бродил рядом с делегацией, но речь не об этом. Среди прочих Фиделю очень понравился один крутой канадский спец. автомобиль: так ярко oн был разрисован, покрыт лаком, столько на нем стояло мигалок, железок и прочих причиндалов, что глава страны не выдержал и тут же подписал контракт на покупку 10 машин с зарубежной фирмой.
Контракт подписан, но… В те времена официальные контакты между Кубой и Канадой не допускались. Как быть? Пришлось «большому брату» — СССР, взять на себя и проплату контракта, и доставку техники… Куда? Конечно в Ленинград, не может же канадская фирма отгружать оборудование прямиком в Гавану. Ее ж потом собственное правительство сожрет с потрохами, потому как это правительство само может пойти на закуску мировому сообществу. А вот уже из Ленинграда на советском пароходе можно смело везти агрегаты куда угодно. Хоть на Кубу. Потому как нам плевать на буржуев и все ихние надуманные интересы.
Привезли, сгрузили в том самом порту. И долго-долго (два года) стояла эта техника не востребованной. Да и как, вы подумайте, можно на Кубе приспособить снегоуборочный комбайн?
Через два года их переправили обратно в СССР и некоторое время они даже чистили снег в Москве. А Фидель… А что Фидель? Деньги тo не свои, колхозные…
Тухлая история
Году так в 78-ом довелось обследовать в составе небольшого гидрогеологического отряда источники минеральных вод Кавказа. Переезжали из поселка в поселок, из республики в республику. Хороший был полевой сезон, но речь не о нем. Находясь еще на базе, в Дагестане — наш шофер уехал по каким-то делам домой — в Москву и там уволился. Ждать замены бесполезно, вот и пришлось нанимать местого парня, турка по национальности. Звали его Рагим. Дорога долгая, радио у нас с собой не было — и пошли разговоры «за жизнь». На второй или или третий день работы рассказывает он такую душераздирающую историю:
— В нашем поселке — Берикей, буквально на днях случилось большое несчастье: один мой товарищ, его дом мы проезжали — третий с краю, где-то раздобыл таблетки конского возбудителя. Совершенно случайно на эти таблетки наткнулась его младшая сестра…
Вообщем, в ходе получасового рассказа в лицах и подробнейших деталях выяснилось, что парень после длительной борьбы с желанием сестры был вынужден уступить ее домогательствам, а потом с горя повесился…
Хорошая история, печальная и поучительная.
Едем дальше. Через некоторое время ставим палатку под Тбилиси, на берегу ихнего водохранилища, гордо именуемого «Тбилисским морем». Там знакомимся с местными аборигенами, прибывшими на «море» отдохнуть и искупаться. Hе прошло и двух стаканов времени, как один из них рассказывает ту же самую историю, предусмотрительно изменив имена персонажей и место действия. Сочувственно выпиваем, не чокаясь, за упокой души повесившегося лучшего друга рассказчика.
Через месяц работа закинула нас в Ахалцихе (это самая граница Грузии с Турцией). Новые встречи, новые знакомства… и старая история, изрядно сдобренная местным колоритом и более детальными подробностями:
— … да вон крыша его дома, видишь?…
Hу, думаю, пора и мне по законам гостеприимства угостить хозяев чем нибудь таким же протухшим…
Рассказываю:
— Перед самым нашим отъездом в кафе «Метелица» — есть такой кабак в Москве, пришел мой приятель — студент со своей подругой посидеть, отдохнуть вечерком. И надо же такому случиться, к его подруге прицепился один негр. Танцевать с ней хочет. Ташит ее за руку в круг, а девица чуть не плачет. И парень сделать ничего не может — все же иностранец, в Москве к ним особое отношение. И тут встал из-за соседнего столика здоровенный мужик и как двинет этого негра. Негр отлетел метра на четыре, перевернув пару столиков. Милиция набежала, швейцары в ливреях, а парень достал американский паспорт, показал милиции и сказал на чистом русском:
— А у нас в Штатах этого негра вообще бы повесили за такое вольное обращения с белой женщиной!
Вижу, местные мою историю скушали с удовольствием, поцокали языками, покачали головами. А на следующий день поехали мы с Рагимом в город Боржоми, это 200 км от Ахалцихе и уже во второй половине того же дня:
— Слышали? Вчера мой лучший друг Гогия пошел со своей подружкой в ресторан, а туда же завалилась компания негров из санатория… рассказывает мой новый боржомский приятель из местного геологического управления…
А ведь в те времена компьютерных сетей еще не было — не изобрели. Или уже изобрели? Ведь суток же еще не прошло!