Исходя из того, что ему рассказывали о его прошлой жизни, он как никто другой знал о тлетворном влиянии власти.
— Я не хочу быть аномалией.
— Ты же знаешь, что это не болезнь, — резко ответила Ив.
— Я не это имел в виду.
— Тогда что? Объясни мне.
— Я не хочу дара в этих руках, — он поднял ладони. Работа в саду сделала мозолистыми руки, прежде бывшие мягкими, с идеальным маникюром.
— По мне так они и без дара выглядят довольно сильными и способными, — Ив провела пальцем по его мозолям. — Интересно, на что еще они способны?
Джон снова почувствовал вспышку желания. Однако новый болезненный спазм тут же свел похоть к нулю. Джон склонил голову.
— Скоро станет легче, — Ив успокаивающе погладила его по плечу. — Однажды я…
Она замолкла, и он пронзил ее взглядом.
— Однажды что?
— Ничего, — избегая смотреть на него, Ив подтянула колени к груди и обняла их.
Внезапно все части головоломки встали на место.
— Ты умеешь красть время.
— Не смеши меня, — вскинула голову Ив. — Ты сам видел, как я контролирую разум.
— И ты похитила душу того парня. Я видел его лицо. И знаю, как это бывает.
Вместо ответа она принялась смотреть на звезды.
— У тебя есть все три дара, — в ужасе сказал Джон.
— Значит, по твоим словам, я — странный научный эксперимент. Прямо как ты.
Ив не ошиблась. Человека превратили в вора времени. Но все же не в кого-то настолько сильного, как эта женщина. Все три способности…они открывали невообразимые перспективы. У Джона перед глазами заплясали пятна, и его самоощущение стало…иным. Командовать армией, взять все под контроль, стать сильнейшим.
Он вскочил на ноги. В животе по-прежнему горел огонь, и Джону показалось, что его сейчас стошнит. Но ему требовался воздух. Пространство.
Он сбежал от Ив. От женщины, искушавшей человека, которым он был когда-то. От женщины, искушавшей человека, которым он стал.
Глава 3
После ухода Джона Ив еще некоторое время смотрела в темноту.
Ей не стоило огрызаться, но его слова ударили по больному месту. Может, Ив и называла себя уродцем, однако ненавидела, когда люди видели в ней исключительно аномалию. Те, кто держал ее запертой в лаборатории, желали лишь заполучить необычный дар — причуду природы.
А она хотела, чтобы Джон видел больше.
Тряхнув головой, Ив решила вымыть руки. С течением времени воспоминания о душе или ванне с пеной почти стерлись. Все похитители, когда-либо бравшие ее в плен, давали ей лишь кусок мыла и ведро воды.
Бросив еще один взгляд во тьму, Ив сняла джинсы и нижнее белье. Она потянулась, наслаждаясь ощущением прохладного ночного воздуха на коже.
Было приятно. Почти столь же приятно, как касание твердой мужской плоти.
Ив набрала пригоршню воды и расплескала ее на себя. Затем подняла жилет и вычистила его так хорошо, как только сумела. Для стирки воды не хватило, но Ив по возможности стерла с ткани кровь, а потом еще немного омыла тело.
За спиной раздался шум.
Ив обернулась.
На расстоянии нескольких метров стоял Джон и смотрел на нее. Она не вздрогнула и не попыталась прикрыться. У нее отняли последние крохи скромности уже давным-давно. И голод, пылавший в его глазах, не вызывал желания прятаться.
— Я не считаю тебя странным экспериментом, — Джон шагнул вперед. — Судя по тому, что я видел, ты — выносливый, сильный и немного болтливый боец.
— Спасибо, — Ив почувствовала заливающий щеки совершенно не свойственный ей румянец.
Горячий мужской взгляд скользнул вниз по ее телу и задержался на сжавшихся сосках.
— Ты великолепна.
Она задрожала. Ей хватило бы одного пальца, чтобы сосчитать, сколько раз ее называли великолепной.
— Джон, — мог ли он слышать в ее голосе желание?
Шагнув вперед, он схватил Ив и дернул к своей груди. Он впился ей в губы требовательным поцелуем, полным нетерпения и голода. Она цеплялась за Джона, всем телом подрагивая от жажды.
Однако он отступил и, тяжело дыша, прижался лбом к ее лбу.
— Я не должен тебя трогать.
— Я прошу обратного, — впервые за долгие годы у Ив появился шанс получить то, чего ей хотелось. А хотелось ей Джона Брауна. На ней, с ней, в ней.
— Не так давно я был другим человеком. Я причинял людям боль.
— Ты сказал, что ничего не помнишь.
— Люди рассказывали мне о том, что я делал. Как ужасно поступал. Я — плохой человек.
Подняв руки, она положила их ему на грудь. В данный момент она не желала ничего слушать.
— А я не хочу хорошего. Я хочу очень, очень плохого.
Что-то в Джоне сломалось. Он дернул Ив к себе и, вынудив встать на цыпочки, завладел ее ртом — жестко и невероятно приятно.
Потом Джон подхватил ее и посадил на валун высотой до пояса. Камень источал едва ощутимое тепло, накопленное за минувший жаркий день. Ив растянулась на твердой поверхности. Она выгнула спину и приподняла грудь, чем Джон не замедлил воспользоваться.
Он навис над ней — жесткий голодный мужчина. Проведя ртом по ее шее, Джон припал к бьющейся на горле жилке. Ив корчилась под ним от желания и нужды.
Передвинувшись влево, он скользнул губами по ее плечу, а потом вниз по руке. Когда Джон начал прокладывать себе путь по предплечью, Ив поняла, что он ртом обрисовывает контур татуировок.
— Они мне нравятся, — пробормотал Джон,— красивые, но отражают твою силу, — уделив внимание рисункам на одной руке, он вскоре переключился на вторую, делая кожу настолько чувствительной, что покалывало каждый дюйм. — На спине они тоже есть?
У Ив ушло несколько секунд на то, чтобы заставить свой рот говорить.
— Да.
Джон потерся лицом между ее грудями, и она почувствовала царапание щетины. Ей понравилось.
— С нетерпением жду встречи с ними. Скоро, — он прикусил сосок, а затем грубо облизал его.
— Джон, да, — Ив выгнулась от невероятных ощущений.
Он переключился на вторую грудь, уделяя внимание и ей. После чего спустился ниже и провел языком по животу, вызывая подрагивание мышц.
Сильными руками Джон сжал ее бедра, восхитительно царапая кожу мозолистыми пальцами. Джон раздвинул Ив ноги. Она знала, что он, скорее всего, не слишком-то много видит в лунном свете, однако все равно почувствовала себя беззащитной. В хорошем смысле слова. Ничего общего с тем, чтобы лежать в лаборатории под яркими лампами. Здесь и сейчас перед ней был мужчина, изучающий женщину перед тем, как ее взять.
Джон склонил темноволосую голову, и прежде чем Ив успела понять его намерения, припал ртом ей между ног.
— О, Боже, — выгнулась она под натиском нахлынувших ощущений.
Джон вкушал ее, как оголодавший человек, кружа языком по клитору и погружаясь во вход. Ив услышала издаваемые ею звуки — хриплые вскрики, каких никогда прежде не издавала — но сдержать их не могла.
— Больше, пожалуйста, Джон, — ощущения клубились в ней и нарастали, смешивались и воспламеняли. Она была уже на грани оргазма и, закрыв глаза, отдалась кульминации.
Еще одно облизывание умелого языка, и Ив, шагнув за край, разлетелась на осколки. Джон вскочил на ноги и накрыл ее своим большим телом. Он ртом поймал ее вскрик, давая ей попробовать собственный вкус.
Здесь и сейчас Ив было плевать на будущее. Все, чего она хотела — навечно остаться потерянной в удовольствии.
***
Джон сгорал заживо.