Избавьтесь от страданий

Многие специалисты по лечебной физкультуре предлагают то и дело изменять комплекс, чтобы он психологически не надоедал. С этой целью они используют 30 — 40 — 60 разнообразных упражнений, которые сразу не запомнишь, с повторением каждого всего по 5 — 10 раз (в моем комплексе, вы помните, упражнений мало, а повторяется каждое 50 — 100 раз). Так что же лучше? Я долго не мог в этом разобраться, даже поругивал себя за косность, сомневался («Сомнение же, — как говорил Вольтер, — шаг к познанию»), однако, продолжая «сидеть на своем стандарте» (отдыхая от него лишь в выходные дни и в отпуске), в конце концов убедился в том, что для меня в будни стандартный комплекс — лучше и надежнее.

Во-первых, я верю в лечебное действие именно дозированного количества движений. А что может быть точнее по дозировке арифметической суммы знакомых повторений?

Во-вторых, если у меня случилась дома или на работе нервотрепка (а без нервотрепки жизнь не проживешь) и если из-за нее сон был плохой, я не могу составить утром комплекс. Голова тупая. Я лишь в состоянии, механически подсчитывая, выполнить свои привычные 1000 — 1400 движений. Стандарт (на тупую голову) — спасение! Без него я на зарядку вовсе не пошел бы, что, как правило, делает тот, кто разнообразит комплекс. А мне пропускать гимнастику нельзя. Больная поясница этого не позволяет. Пропущу — будет обострение! С моим взглядом на стандартный комплекс согласен великолепный «скульптор» по наращиванию мышц и укреплению здоровья, первый тренер «самого сильного человека на планете» Юрия Власова — Сурен Петросович Богдасаров. У нас с ним, кстати, истории заболевания — точно близнецы.

Тринадцатилетний мальчуган Сурен, влюбленный в тяжелую атлетику, попал в просторный зал армейского спортобщества. И там, под одобрительные возгласы могучих дядей в тренировочных трико, пытался выжать штангу, а она не шла. И выжал!.. На следующее же утро он не мог подняться. Боль! В неокрепшем юном позвоночнике что-то сместилось, изменилось… Начались мытарства. Почти два года Сурен лежал, Отчаялся. Диагноз (ошибочный) ему поставили такой же, как и мне когда-то: «Болезнь Бехтерева». Наши медики почему-то очень щедры на тяжелые диагнозы. Поставят — и живи как хочешь. Но юного Сурена «безнадежная» перспектива не устраивала. Он стал сопротивляться. Думать. Двигаться. Пробовал одно, другое. И сам своей гимнастикой, своей системой поднял себя на ноги. Ожил! В его комплексах, которые он много лет давал в журнале «ФиС», — упражнения с гантелями, отягощениями, преодолением собственного веса. И они тоже лечат — обострений не дают! Выходит, комплексы могут быть с отягощениями и без них. Категорически отстаивать лишь свой — недальновидно. Каждый человек вправе для себя найти и отшлифовать удобный комплекс. Лишь бы он вас оздоравливал!

Стоя или лежа

Надеюсь, вы заметили, что весь свой гимнастический комплекс (кроме двух упражнений) я выполняю стоя, в отличие от большинства других специалистов, которые в своих комплексах дружно советуют делать упражнения при остеохондрозе лежа. Я — стоя, они — лежа. Случайно ли наше расхождение? Из какой позиции исхожу я? Моя отправная точка — приспособление к реальной повседневной жизни. Мне же предстоит, хочу я или не хочу, ежедневно вставать с постели, надевать носки и умываться, подметать полы, завязывать шнурки на ботинках, ехать на работу (помните, именно в эти «обыкновенные моменты» у меня часто случались обострения: поднес к липу руки, умываясь, — прострелило, подметал пол, нагнулся — и не распрямлюсь!). Американские врачи, по-моему, правы, считая стержневой линией в гимнастике для стариков и хронически больных людей — самообслуживание и независимость. Быть независимым, свободным — разве не это счастье? И разве плохо обеспечивать себя элементарными движениями, не обременять домашних (им и без вас хлопот хватает), не просить: «Наденьте мне носки, завяжите шнурки на башмаках — сам этого я сделать не могу». Еще хуже просить, если вас не взлюбят в больнице или дома, если вам не сострадают. Для совестливых людей это порой становится невыносимым. Еще тяжелее беспомощность, если вы одиноки. Честнейший и бесстрашный человек Эрнест Хемингуэй, который охотился на буйволов и львов, напомню, при приближении старости (пока она еще не полонила) дотянулся до курка своей винтовки… Чего он испугался? Великий педиатр Георгий Нестерович Сперанский, поняв, что в свои 96 лет становится обузой для любимой младшей дочки, добрался до больничного окна на пятом этаже, открыл его и бросился…

Христианская религия осуждает самоуход из жизни: жизнь дарована Всевышним и неповторима, чашу жизни надо испить до дна, какой бы горькой она не оказалась. И в этом «испить до дна» тоже заложена величайшая человеческая мудрость, остерегающая нас от минутной слабости и рокового поспешного поступка: перетерпел, прошло — и встал на ноги! Но кто из нас посмеет осудить последние шаги Хемингуэя и Сперанского? К этому можно возвращаться философски хоть сто раз, а однозначного ответа не получишь. «Дитя, когда ты родился, — находим мы в японской мудрости, — все вокруг тебя смеялись, один ты плакал. Умри так, чтобы все вокруг плакали, один ты смеялся. Однако нам с вами, страдающим всего лишь болями в пояснице, эти размышления преждевременны. Нам надо приспособиться к самому простому, полноценно жить и наслаждаться этой жизнью — подметать полы, ездить на работу, путешествовать пешком и на байдарках, скользить на лыжах по лыжням здоровья и кататься с гор!