Все присутствующие закивали головами, хотя главный имперский министр делал это несколько горестнее, чем следовало.
Потом Дезидерий не спеша поднял глаза и внимательно посмотрел на столичного градоначальника: «Без сомнения — император Великий человек! Был… Однако его наследники, начиная от запертого уже много лет, под арестом, в удалённом замке на скале, сына — до полоумной дочери в Храме… Вызывают сомнения в понимании им всей сложности ситуации с преемственностью власти, разве нет? Сына он самолично, ещё давно, отстранил от любого наследования и арестовал, сумасшедшую дочь — запер среди жриц. Внуки… Внуки сейчас правят каждый своим королевством, в пределах империи и нет гарантий что они согласятся на Избрание, а не пойдут друг на друга гражданской войной и тогда…»
— Сил не хватит! — вмешался в разговор высокий, поджарый, почти всегда улыбающийся начальник личной императорской дворцовой стражи и в последние годы, один из самых доверенных людей престарелого Императора, Магинарий Имерий. — Старик знал что делал: Кельрика — зависима от нашего имперского леса, для своих кораблей, шахт, замков и прочего. Уммланд — имеет множество торговых гильдий и банков, что не позволят гражданской войне нарушить привычный им торговый баланс и не дадут денег на войну своему вице королю, так как зависимы именно от общеимперской торговли, на которой несказанно богатеют последние десятилетия. В Ромлее находится основной город-храм поклонения имперского святого Солнца и «Солнцеликий», верховный жрец нашей единой державной религии — избирается высшими жрецами именно там: наследника из Ромлеи проклянут священники и на него немедля натравят рыцарей, в «походе Веры». Гардана… мда, там конечно много диких северян варваров и сбежавших от преследований, к ним, друидов, но… Но всё же она населена вполовину от остальных королевств наследников и гораздо менее развита и беднее. Её довольно быстро можно будет успокоить большим имперским походом. К тому же имперская армия подчинена пока что нам и будет исполнять приказы «престолодержателя», пока не появится законный император, а уж тогда…
Главный министр Дезидерий встрепенулся и о чём то стал быстро размышлять. Его глаза ни на секунду не задерживались ни на одном предмете или человеке в кабинете.
Потом он мягко улыбнулся и дружелюбнейшим тоном на который был способен, произнёс: «Вот и отлично! Следует начать вызов внуков наследников императора, так как им выданные королевства — самые дальние территории нашей державы. Избиратели находятся ближе к столице и сумеют собраться здесь в течении недели, как раз к спешному приезду наследников. Теперь по поводу «престолодержателя»… Не хочу показаться нескромным, однако готов сам приступить к данной тяжёлой и суровой ноше, в преддверии ожидания приезда кандидатов на трон и Избрания императора…»
— Не против! — провозгласили дружно начстражи императора и градоначальник столицы, пока главный канцелярист Аргуин закусил губу от обиды.
— Тем более что охрана дворца, включая и имперские войска — пока останутся в моём и полководцев, нынешних своих, ведении… — многозначительно добавил начстражи Магинарий Имерий, явно намекая что любые шалости с армией, от «престолодержателя», будут быстро пресекаться им самим или ранее расставленными на места, полководцами покойного Императора.
Далее всё было уже проще и привычнее: определены гонцы к наследникам и Избирателям и их охранение в пути, приём обеих групп людей и место где пройдёт важнейшее заседание Избирателей. Решено было остановиться на тайном избрании, как хотел Император, дабы разговоры были прямыми и в дальнейшем у избранного главой державы внука — не было желания прикончить тех, кто был против него на выборах, особенно с речами недостойными: «После Избрания — начинается новая история, всё старое должно быть прощено и забыто…»
Приняли решение ввести особый режим в столице и временно пропускать лишь знать внутрь города, повозки с провизией, государственные закупки — всё остальное только по прямому разрешению комендантов башен при воротах.
Всё это делалось что бы ограничить возможные провокации, на скорых торжественных похоронных мероприятиях ныне покойного главы державы и празднествах — в честь будущего Избрания на трон кого из его внуков.
Тело Императора-основателя решено было сжечь на огромном костре на возвышении, на площади перед громадным столичным Центральным Храмом.
Но сделать это днём, под ярким солнечным светом, в присутствии всех важнейших жрецов и приглашённых высоких дворян, поблизости, давая таким образом всем понять: что желание покойного, что бы лишь «Солнечная Вера» оставалась единственной религией в основанной им империи — останется прежним и при новом правителе, несмотря ни на что. Одна держава — одна Вера!