— Виктор! — Я визжу, смех срывается с моих губ.
— С днем рождения, сестренка, — говорит Виктор, прежде чем поцеловать меня в щеку. — Ты стареешь.
Отстраняясь от него, я бросаю на него игривый хмурый взгляд.
— Я не такая старая, как ты.
— Верно, — вздыхает он, как будто он не на два, а на двадцать лет старше меня.
Официант с подносом, уставленным едой, привлекает его внимание, он берет закуску из лосося и отправляет ее в рот.
Дядя Дмитрий и тетя Ариана тоже поздравляют меня с днем рождения, а потом расходятся между гостями, чтобы пообщаться.
Я смотрю, как папа кладет руку маме на поясницу, не выпуская ее из объятий, когда они приветствуют мистера и миссис Котрони. При виде родителей Луки мой взгляд ищет мужчину, который вчера ошеломил меня до безумия, после того как я наткнулась на его обнаженную грудь в коридоре.
Боже, эти мышцы пресса. Твердые как скала и совершенные.
Мужчина выглядел чертовски сексуально, что заставило меня развернуться и уйти, потому что я не знала, как справиться с ситуацией.
Мое внимание привлекает Виктор, когда он спрашивает:
— Во сколько ты хочешь уехать?
Я запланировала поездку на выходные с друзьями. Обычно мы отправляемся куда-нибудь в экзотическое место, но Виктор слишком занят, поэтому, чтобы угодить ему, мы едем в Вегас.
— Через два часа, — бормочу я, мои глаза снова сканируют гостей в поисках каких-либо признаков присутствия Луки.
Тяжело испытывать влечение к мужчине, которого презираешь больше всего на свете. Он всегда заставляет меня чувствовать, что я ничтожество и не достойна его времени.
Ладно, может быть, презирать – неправильное слово. Меня это больше раздражает, потому что я всегда получаю то, что хочу, за исключением Луки Котрони.
Да. Это отстой.
Я смотрю направо, когда от интенсивного присутствия у меня на затылке встают дыбом крошечные волоски. Мое сердце колотится в бешеном ритме, дыхание перехватывает в горле.
Он здесь.
— Дела улажены? — Я слышу, как Виктор спрашивает.
— Да. — Единственное слово прозвучало отрывисто, неся в себе опасность летящей пули, направленной прямо в мое сердце.
Боже правый. Успокойся, Мария.
Ради своей гордости я изображаю безразличие, когда обращаю свое внимание на Луку, чьи глаза холодно смотрят на меня.
Мой желудок сжимается от нервов. Эффект, который производит на меня этот мужчина, временами просто пугает.
— Мария, — бормочет он и, взяв меня за руку, наклоняется ко мне. От его прикосновения по моей коже пробегают мурашки, и я не могу не зажмуриться, когда расстояние между нашими лицами сокращается.
Дыши.
Каждый дюйм моего тела чрезмерно осознает присутствие Луки, мои внутренности практически вибрируют от притяжения, которое я чувствую всякий раз, когда нахожусь рядом с ним.
Его губы касаются моей левой щеки, затем правой, когда его древесный лосьон после бритья окутывает меня с интенсивностью тысячи солнц.
Этот мужчина – единственный, у кого есть сила заставить меня чувствовать себя маленькой и никчемной. Это должно прекратиться.
Когда наши лица всего в дюйме друг от друга, я чувствую тепло его дыхания, уверенность, исходящую от него волнами, и магнетизм всего его существа. Все это ошеломляюще опьяняет.
— Лука, — вежливо шепчу я, когда он отстраняется от меня.
Наши взгляды на мгновение встречаются, и я чувствую удар в живот.
— С днем рождения, — бормочет он низким и глубоким тоном, прежде чем воздух вокруг меня остывает, когда жар его внимания покидает меня.
Он начинает отворачиваться от меня, и в отчаянной попытке удержать его внимание на себе еще на мгновение я говорю:
— Я удивлена, что ты пришел.
Он оглядывается на меня.
— Почему бы и нет?
Я пожимаю плечами, беря Вайолет под руку.
— Великий Лука Котрони всегда так занят. Я не думала, что ты придешь.
— Это твой день рождения. Я подумал, что у меня найдется десять минут, — бормочет он, прежде чем отвернуться и полностью переключить свое внимание на остальных.
Великолепный ублюдок.
Я увожу Вайолет подальше от Виктора и Луки, пока они начинают говорить о бизнесе.
— Почему ты всегда нервничаешь рядом с Лукой? — Спрашивает Вайолет.
— Ты знаешь почему.
— И все же, можно подумать, что после стольких лет этого танца с ним ты сдашься и найдешь кого-то другого, к кому можно испытывать вожделение. Меня бы это до смерти утомило.
— Я знаю, — бормочу я. — Если бы только это было так же просто, как щелкнуть выключателем. — Меняя тему, я спрашиваю. — Где Оливер?
Оливер и Вайолет недавно обручились, но они уже ведут себя как пожилая супружеская пара. Это мило.
Она бросает на меня извиняющийся взгляд.
— Он звонил десять минут назад, чтобы сказать, что у него сильная тошнота. Похоже, он подхватил одну из этих инфекций.
— О нет. — Я сжимаю ее руку, затем спрашиваю. — Ты все еще едешь в Вегас? Я пойму, если ты не сможешь. — Эгоистичная сторона меня надеется, что она все же поедет. Я с нетерпением ждала возможности танцевать с ней всю ночь напролет.
Многие гости поздравляют меня с днем рождения, и когда мы выходим на свежий летний воздух, я делаю глубокий вдох.
— Ты знаешь, как это бывает, — говорит Вайолет. — Мужчины всегда умирают, когда заболевают. Я заглажу свою вину перед тобой. Как только Оливеру станет лучше, мы сможем провести день в спа.
Я чувствую вспышку разочарования, но улыбаюсь Вайолет, не желая, чтобы она чувствовала себя плохо.
— Все в порядке.
С таким же успехом я могу отменить планы на Вегас. Я ни за что не смогу вытащить Виктора на танцпол. Кроме того, он занят работой и девушкой, которую похитил после нападения на сицилийцев. Единственная причина, по которой семья не сошла с ума из-за того, что Виктор держит в плену женщину, заключается в том, что мы знаем, что он не причинит ей вреда, а Розали некуда идти после того, как ее семья была уничтожена.
За те пару раз, что я общалась с Розали, она ясно дала понять, что не заинтересована в знакомстве со мной, поэтому я не навязывалась ей.
Виктор попросил нас доверять ему и не вмешиваться, поэтому мы все уважаем его желания. Пока.
— Принцесса, — зовет меня папа.
Я подхожу к папе, и он обнимает меня за поясницу, наклоняясь и целуя в лоб. Его острый взгляд изучает мои черты, затем он спрашивает:
— Что не так?
— Оливер болен, поэтому Вайолет не сможет поехать в Вегас. — Я делаю шаг в сторону дверного проема, чтобы позвонить в отель. — Я только отменю бронь, а потом вернусь к началу тоста.
— Что? — Вайолет ахает. — Нет, не отменяй свои планы из-за меня.
Я улыбаюсь папе и Вайолет.
— Там будем только мы с Виктором, и, кроме того, он занят. Все в порядке.
— Я никогда не бываю слишком занят на выходные в честь твоего дня рождения, — говорит Виктор позади меня, заставляя меня повернуться и посмотреть на него. — Мы едем в Вегас. — Затем он ухмыляется Луке. — Кроме того, Лука хороший танцор.
Что?
Мои глаза устремляются к Луке, и я мгновенно проваливаюсь в темные омуты, мои легкие забывают, как функционировать.
Боже, этот мужчина. Одного его взгляда на меня достаточно, чтобы сделать меня слабой.
Еще раз, о чем мы говорили? Ах да. Вегас.
— Проблема решена, — ухмыляется Вайолет.
Поскольку папа рядом со мной, я мило улыбаюсь Луке.
— Ты не против поехать с нами в Вегас?
Лука бросает взгляд на Виктора и папу, затем левый уголок его рта растягивается в улыбке, отчего он выглядит сексуально, как грех.
— Вовсе нет. Это доставит мне удовольствие.
Я уверена, что так и будет.
Я знаю, что он говорит это только из-за Виктора и папы. Он сделал бы для них все. Иногда я завидую дружбе между ними.
— Я буду спать спокойнее, зная, что вы оба присматриваете за моей малышкой, — говорит папа, похлопывая Луку по плечу, прежде чем направиться к маленькой сцене, чтобы он мог произнести тост.
Глаза Луки снова встречаются с моими, отчего мой желудок подпрыгивает, словно я нахожусь на сумасшедших американских горках. Прочищая горло, я бормочу:
— Не делай мне никаких одолжений. Я действительно надеялась насладиться выходными.
Его глаза темнеют, и я не могу понять, нравится ли ему это наше противостояние или он хочет свернуть мне шею.
Выходные в Вегасе с Лукой Котрони. Боже, помоги мне.
Я либо умру от передозировки влечения, либо мы закончим тем, что убьем друг друга.