То на заре проснулся сом.
Уже скворец в свой новый дом
На завтрак червяка несёт.
Птенцы клюют, очнувшись ото сна,
Встречая шумно день весенний.
Поклон тебе, бескрайняя весна,
Пора счастливых пробуждений!
1936
КРИНИЦА
В лесу под горою
Криница струится;
В прозрачной кринице
Живая водица.
А рядом – дорога,
И тень, и прохлада.
И путники рады
Студёному кладу.
Расходятся струи
По кружкам, кувшинам –
Утехою в длинном
Пути по долинам.
А по небу месяц
Проходит дозором,
А звёзды над бором
Ложатся узором.
Подпаском ходил я
Не раз на полянку,
Поил спозаранку
Трубу-берестянку;
Умывшись водою,
Студёной и чистой,
С приветом, со свистом
Играл голосисто.
Под праздник Купалы,
Сбираючи мяту,
Гадали тут прежде
О милых девчата.
Сбылось их гаданье,
Сбылось по примете:
Есть хаты, есть клети,
Есть малые дети...
Послушай: как станет
Вдруг на сердце горько,
Спустись-ка с пригорка,
Наполни ведёрко.
В лесу под горою
Криница струится;
В прозрачной кринице
Живая водица.
1940
НАДЯ-НАДЕЙКА
Плачет в лесу сиротливо жалейка:
- Стихла ты,
смолкла, Надя-Надейка!
Кто ж это думал,
как это сталось?
Чёрная темень в глазах закачалась, щёки запали,
руки завяли.
- Надя-Надейка,-
плачет жалейка,-
больше рукам твоим
жита не жать,
жита не жать,
снопов не вязать!
Пятую ночь на берёзе у хаты
низко висит она в петле проклятой.
Горюшко-горе сердце сковало:
- Что ж ты, берёзонька, не отстояла?
Жёлтые листья, горькие слёзы
падают, сыплются наземь с берёзы:
- Добрые люди, меня не вините,
лучше под корень берёзу спилите.
Буйные ветры, лютые бури,
по лесу бродит разведчик понурый.
- Хлопче-молодче, смутные очи,
срежь меня, белую, тёмною ночью:
с горем-бедою стоять нет уж мочи!
Помню я смех ваш,
гули-гулянки,
песни-веснянки,
зори-зорянки...
Тёмная туча с запада встала,
танки пришли, земля застонала,
дымом дохнули – чёрной я стала.
Дикой ордою
кинулись с воем,
Надейку убили,
красу загубили.
полем потоптанным, тёмной дубровой
Ходит с винтовкой разведчик суровый:
- Скоро вернусь я
вместе с друзьями;
грянем нежданно,
ударим громами,
выжжем врагов мы железом калёным,
землю очистим, тучи разгоним.
И, окликая:
«Надя-Надейка!» -
Песней свободной
зальётся жалейка.
1943
ВОЗВРАЩЕНИЕ МУЗЫКАНТА
Пришёл солдат в село Подлипки,
В дом на окраине села,
Он молча снял со стенки скрипку,
И песня вслед за ним пошла.
Он из-под пальцев узловатых
Дарил картину не одну:
То поднималися Карпаты,
То гнал Дунай свою волну.
То битвы мгла бойцов скрывала,
То с неба солнца не прогнать,
То девочка венок сплетала,
А то навзрыд рыдала мать.
Его соседи окружили
И от него спешат узнать:
«Скажи, в каких краях, служивый,
Ты научился так играть?»
Он им ответил новым ладом,
И задрожал смычок-певун,
Он им ответил светлым взглядом,
Душою скрипки, звоном струн:
«Меня такому научили
Пути походов фронтовых,
Я слышал, ветры голосили
Над сном товарищей моих.
Я слышал говор, что по краю
Проплыл дорогами войны.
Я слышал, как родник играет
В солдатских кружках жестяных.
Я слышал, как леса гудели
От тяжких ран. Я видел сам,
Как слёзы месяца висели
На ветках сосен по лесам.
Я слышал: свет рыдал от счастья,
Когда увидел вольный стяг,
И рдела, вспрянув от ненастья,
Былинка каждая в полях!
Как всех нас пташки привечали,
Как рдел восток, прожив грозу...»
Замолкли струны.
Все молчали,
А музыкант смахнул слезу.
1946
ЕСЛИ Б МОГ Я...
Если б мог я стать сосною
На высокой круче,
И зелёной головою
Упираться в тучи,
Да считать на небе зори,
Говорить с ветрами,
Любоваться на просторе
Шумными хлебами!
Если б мог я стать криницей
В балочке зелёной,
Чтобы каждый шёл напиться
Там воды студёной,
Чтоб, гадая, песни пели
Надо мной девчата
И, как в зеркало, глядели
В воду до заката!
Если б мог я стать в дни лета
Лугом за дорогой,
А не сбудется и это –
Соглашусь, ей-богу,
Хоть осокою простою,
Хоть травой остаться,
Только б век с родной землёю
Мне не разлучаться!
1946
КИВАЧ
Гляжу я,
Не в силах восторга скрывать:
Живая картина –
Суровый Кивач!
С гранитных обрывов,
Где высится лес,
Слетает он в пене,
Как сокол с небес.
Дорогу ему
Нелегко пробивать,
Он крылья ломает
И рвётся
Опять.
Он бьётся
О камни
И спорит с судьбой...
Над ним наклонилися
Сосны гурьбой,
Как будто подслушать
В тревоге хотят,
О чём говорит
И гремит
Водопад.
1948
БОНДАРЬ
Наш бондарь гордится работой своею.
Кленину отрежет, просушит ночами
И клёпок себе заготовит набор.
Приладит их ровно, подгонит плотнее
И, дважды потуже связав обручами,
Он звонкое днище поставит в зазор.
Потом все бугры, все сучки подровняет, Чтоб их не найти и придире хозяйке, Когда она в руки поделку возьмёт.
И вот уж бочонок звенит, оживает,
Красивый и чистый во всём без утайки, И кажется мастеру – словно поёт...
Так с нами в часы вдохновенья бывает: Над вещью работаешь ты, над отделкой
И счастлив, когда она краше на вид.
Прикинешь на солнце, горит – золотая, На дно её глянешь, увидишь – не мелко, Рукою ударишь и слышишь – звенит!
1953
ДУБОВЫЙ ЛИСТ
Я не страшусь
Ненастья злого,
Перед метелью устою:
За жизнь держусь, как лист дубовый
За ветку держится свою.
В осенней мгле,