К сожалению, не такая радужная, как всем мечталось. В жизнь человечества снова вернулось классовое разделение, но только теперь не по богатству – по пользе, которую люди могли принести новому государству. Всех, кто был неугоден правительству, отправили на нижний уровень – в зону вечной темноты и удушающего смога. Рабочий класс жил ярусом выше, каждый день обеспечивая всех остальных едой, одеждой и прочими продуктами, трудясь наравне с роботами. Средний класс был обслуживающим персоналом, хотя во многих сферах им на смену давно пришли роботы-слуги. Над средним классом стояли ученые – светила нашего мира, а сними наравне были те, кто обеспечивал взаимосвязь с иномирными друзьями. Верхушка принадлежала властям и тем, кто заправлял крупнейшими корпорациями нового мира. Мира, разделенного на Ярусы, но сумевшего выжить…
Вздохнув, я погладила младшую по рыжим кудряшкам, небрежно собранным в хвост, и пошла на кухню. Время кормить Агату. С тех пор, как мы вытащили ее из храма льяров, прошло две недели. Целых две недели, в течение которых я не раз и не два была готова придушить собственную старшую сестру. Но каждый раз, заглядывая в ее потускневшие глаза, останавливалась. Делала дыхательные упражнения и с новыми силами вступала в бой за ее жизнь. И плевать, что приходилось сражаться с ней самой! Я была готова на все, чтобы вернуть нам прежнюю Агату!
– Звездочка, я уже все приготовила! – обрадовала меня средняя сестра, пританцовывая возле плиты.
Хорн сидел здесь же, листая планшет и что-то недовольно бурча. Сунув свой любопытный нос, я увидела сводку новостей и понятливо усмехнулась. Да, несмотря на развитые технологии, межмирные связи и еще кучу бонусов, от наших инопланетных друзей было много проблем. Да и правительство иной раз «радовало» попыткой внедрения гениальных законов, часть из которых вызывала не то смех, не то слезы.
– Хочешь, пойду с тобой? – спросила Кэт, глядя на меня пронзительными зелеными глазами с вкраплениями рыжих пятен. Таких же, что покрывали светлую кожу девушки.
– Не стоит.
– Звездочка, я ценю твою опеку, но разница в три года вот вообще ни о чем!
– Дело не в возрасте, а в…
– Нашей с Мэри тонкой душевной организации, – закончила сестра за меня. – И все же, пока твоя душевная организация окончательно не сдала позиции, я настаиваю на равноправии! Хорн, скажи, что я права!
– Ты всегда права, – не отрываясь от своего дела, произнес измененный. Но прежде, чем Кэт победно улыбнулась, наш страж добавил: – но доводы Эдель разумнее.
– Хорн! – возмущенно протянула средняя, складывая руки на груди.
– Да, Солнышко?
– Ладно, пока ты будешь ругаться, я пойду к Агате.
– Мы не ругаемся!
– Прости, поправочка. Пока ты будешь ругать Хорна…
Взяв заготовленный поднос, я улыбнулась сестре и поспешила в спальню к старшей. К нашей Луне.
Луна, Звездочка, Солнышко и Метеор…
Детские прозвища, которые нам дали родители. Единственный кусочек от чудесного прошлого, наполненного счастьем. Эти прозвища приносили боль, но они же заставляли нас помнить и быть сильными. Жить вопреки всему и всем. Увы, не все разделяли эти оптимистичные взгляды.
Нажав звонок, я выждала пару секунд, а затем разблокировала двери, заходя в комнату сестры. Свет был выключен и единственным источником освещения служил голографический рекламный щит на соседнем здании. Поставив поднос на столик, я подкатила его к кровати и села на самый край, глядя на безучастную сестру.
– Агата, время ужина, – прошептала я и нажала на кнопку пульта, чтобы привести спинку в вертикальное положение.
– Спасибо, но я не голодна, – качнула головой сестра, продолжая смотреть в окно.
– А вот я – очень. Но не поем, пока не накормлю тебя.
– Ты никогда не умела шантажировать.
– Потому что считаю, что два разумных существа всегда найдут общий язык и сумеют договориться. Так что, начнем переговоры?
– Эдель… – очень устало выдохнула сестра, а затем медленно перевела взгляд темных глаз на меня. – Я не хочу есть. Не хочу пить. И жить тоже не хочу. Будем откровенны, без меня вам всем будет лучше.
– Лучше? – тихо переспросила я, чувствуя постепенно разрастающуюся злость. – Думаешь, мне и мелким будет лучше снова переживать потерю? Считаешь, нам будет лучше снова наблюдать за кораблем, уносящим прах родных в космос? Хватит думать только о себе, Агата! Хватит чествовать свою боль! Нам тоже больно, но мы не скатываемся на дно.