Резвится фауна во флоре,
топча ее и поедая,
а на холме сидит Даная,
и оттого вуаль во взоре,
и оттого тоска кругом,
что эта дева молодая
прелюбодействует с холмом!
май, утро 1968
ЗАБЫТЫЙ СОНЕТ
Весь день бессонница. Бессонница с утра.
До вечера бессонница. Гуляю
по кругу комнат. Все они, как спальни,
везде бессонница, а мне уснуть пора.
Когда бы умер я еще вчера,
сегодня был бы счастлив и печален,
но не жалел бы, что я жил вначале.
Однако жив я: плоть не умерла.
Еще шесть строк, еще которых нет,
я из добытия перетащу в сонет,
не ведая, увы, зачем нам эта мука,
зачем из трупов душ букетами цветут
такие мысли и такие буквы?
Но я извлек их — так пускай живут!
май, день, 1968
" Горацио, Пилад, Альтшулер, брат, "
Ал. Ал.
Горацио, Пилад, Альтшулер, брат,
сестра моя, Офелия, Джульетта,
что столько лет, играя в маскерад,
в угрюмого Альтшулера одета.
О, о Альтшулер мой, надеюсь, что при этом
и я Горацио, Альтшулер твой, Пилад,
и я сестра твоя, одетая в наряд
слагателя столь длинного сонета.
Взгляни сюда — здесь нету ничего!
Мой друг, Офелий мой, смешить тобой легко!
Горацио моё, ты — всем живая лесть,
но не смущайся: не шучу тобою —
где нету ничего, там есть любое,
святое ничего там неизбывно есть.
[Май 1968]
" Широкой лавою цветов, своим пахучим изверженьем "
Широкой лавою цветов, своим пахучим изверженьем
холм обливается, прервать уже не в силах наслажденье:
из каждой поры бьют ключи цветов и Божьей славы;
и образ бабочки летит как испаренье этой лавы.
[Май 1968]
СОНЕТ ДУШЕ И ТРУПУ Н. ЗАБОЛОЦКОГО
Есть легкий дар, как будто во второй
счастливый раз он повторяет опыт.
(Легки и гибки образные тропы
высоких рек, что подняты горой!)
Однако мне отпущен дар другой:
подчас стихи — изнеможенья шепот,
и нету сил зарифмовать Европу,
не говоря уже, чтоб справиться с игрой.
Увы, всегда постыден будет труд:
где, хорошея, розаны цветут,
где, озвучив дыханием свирели
своих кларнетов, барабанов, труб,
все музицируют — растения и звери,
корнями душ разваливая труп!
[Май, вечер, 1968]
" Вторая, третия печаль… "
Вторая, третия печаль…
Благоуханный дождь с громами
прошел, по-древнему звуча,
деревья сделались садами!
Какою флейтою зачат
твой голос, дева молодая,
вокруг тебя, моя Даная,
как весело горит свеча!
Люблю тебя, мою жену,
Лауру, Хлою, Маргариту,
вмещенных в женщину одну.
Поедем, женщина, в Тавриду:
хоть я люблю Зеленогорск,
но ты к лицу пейзажу гор.
[Июнь] 1968
" Вспыхнул жук, самосожженьем "
Вспыхнул жук, самосожженьем
кончив в собственном луче.
Длинной мысли продолженьем
разгибается ручей.
Пахнет девочка сиренью
и летает за собой,
полетав среди деревьев,
обе стали голубой.
Кто расскажет, как он умер?
Дева спит не голубой.
В небесах стоит Альтшулер
в виде ангела с трубой.
[Лето] 1968
" Альтшулер, мой голубчик голубой "
Альтшулер, мой голубчик голубой,
ты надо мной поплачь, я над тобой.
Спаси меня, и я тогда спасу
твои печали и твою красу.
Я в городе в чужом, в чужом дожде,
я в нем ищу тебя, хоть нет тебя нигде,
нет оттого, что как-то за трубой
ты слился с небом, столь ты голубой.
[Сентябрь 1968 Москва]