— Тогда почему же вы продолжаете сажать деревья? — спросил я. На правильном кошачьем языке эту фразу следовало произнести так: повернуть голову налево (означает «тогда»), ткнуть пальцем в собеседника («вы»), дважды сверкнуть белками глаз («почему») и дважды повторить слово «дерево» (в первом случае оно выступает в роли глагола). Слово «продолжаете» опускается за ненадобностью.
Большой Скорпион закрыл рот. Рот у людей-кошек постоянно открыт, и, когда его на время закрывают, это означает удовлетворение или глубокое раздумье. Он ответил, что сейчас дурманные деревья сажает лишь несколько десятков человек, исключительно сильные мира сего: политические деятели, военные чины и поэты, которые одновременно являются помещиками. Они не могут не сажать дурманных деревьев, так как иначе потеряют всю свою власть. Для политических деятелей дурманные листья — единственный способ увидеть императора, военные используют их как армейский провиант, а поэтам они дают возможность грезить среди бела дня. В общем, дурманные листья всемогущи, благодаря им можно всю жизнь бесчинствовать. Слово «бесчинствовать» в устах высокопоставленных людей-кошек самое изысканное выражение.
Охрана дурманных рощ — основная функция Большого Скорпиона и других помещиков. На свою армию они не могут положиться, потому что кошачьи солдаты, как приверженцы истинной свободы, могут только поедать дурманные листья и не понимают, что значит повиноваться приказу. Солдаты часто грабят собственных хозяев — с точки зрения людей-кошек, это вполне логично, во всяком случае, Большой Скорпион думал именно так. Кто же охраняет дурманные рощи? Иностранцы. Каждый помещик вынужден содержать несколько иностранных наемников. Страх перед иностранцами — одна из исконных особенностей кошачьей натуры. Любовь к свободе не позволяет кошачьим солдатам прожить хотя бы три дня без убийства, но война с иностранцами для них вещь совершенно невозможная. Большой Скорпион прибавил с удовлетворением, что «способность к взаимной резне день ото дня возрастает и методы убийства стали почти такими же утонченными, как законы стихосложения».
— Убийство стало своего рода искусством! — поддакнул я. В кошачьем языке не было слова «искусство», из моих долгих объяснений он ничего не понял, однако все-таки запомнил китайское слово.
В древности люди-кошки воевали с иностранцами, а иногда даже побеждали, но за последние пятьсот лет в результате взаимной резни совершенно забыли об этом, обратила все усилия на внутренние раздоры и потому стали очень бояться иностранцев Без иностранной поддержки их император не получил бы к своему столу ни одного дурманного листа.
Три года назад в Кошачье государство уже прилетал один воздушный корабль. Откуда — жители не знали, но запомнили, что на свете существуют большие птицы без перьев.
Когда прилетел наш корабль, люди-кошки поняли, что прибыли иностранцы, но были уверены, что я тоже марсианин: они не могли представить себе, что их планета не единственная под солнцем.
Большой Скорпион с другими помещиками тотчас побежал к месту, где опустился корабль, чтобы добыть иностранцев для охраны дурманных рощ. Многие иностранные охранники почему-то вернулись к себе на родину, и нужно было срочно вербовать новых.
Помещики условились передавать меня друг другу по очереди, так как в последнее время нанять иностранца было очень нелегко. Увидев, что физиономия у меня отнюдь не кошачья, они страшно перепугались, но затем распознали мою наивность и решили не приглашать меня на службу, а просто схватить. Как истые граждане Кошачьего государства, они были очень хитры и при необходимости способны на риск. Сейчас я понимаю, что, если бы я первым применил силу, они бы тотчас разбежались, но ни в коем, случае не оставили своих попыток. К тому же я не сумел бы найти никакой пищи. В общем я доволен, что тогда не выстрелил. Но с другой стороны, схватив меня, они утратили ко мне уважение, хотя продолжали трусить. Большой Скорпион и другие помещики сразу поняли, какую выгоду можно извлечь из моей наивности: не нужно договариваться со мной ни о каких условиях, достаточно давать немного еды. Вслед за этим изменилось и соотношение сил союзников: из общественной собственности я превратился в частную. Большой Скорпион был необычайно горд своим, успехом, так как предательство входит в их понимание свободы.
Они посадили меня закованным в лодку, а сами, боясь воды, побежали к хижине по тропинке. Если бы на полпути лодка перевернулась, виною было бы, разумеется, лишь мое собственное невезение. Лодка должна была сама уткнуться в отмель, недалеко от которой стояла хижина.