Он написал ей, как взрослой, про свою беду, про погибшую семью в Ленинграде, и что он никому не нужен, один остался на белом свете — пожалуй, он и Хильда. В ответном письме было много детских рисунков — кошка, клоун, снежная баба с угольками вместо глаз — и вдруг неожиданная приписка:
«Я, конечно, вам сочувствую. И все, что вы писали, будет только между нами. Я хорошо это понимаю».
И сейчас доверие Редьки, их взаимный обмен тайнами снова делали его счастливым. Так они, болтая о чем придется, загорали под зимним солнцем, дожидаясь автобуса на шоссе.
— Вы к ней приехали? — спросил Редька.
— Нет. Послали туда комсорга Чеснокова. Вернулся, рассказал нам, как хорошо его встретили и провожали, даже с уроков сбежали на вокзал. Он им привез сто заграничных сказок с разноцветными рисунками — Андерсена и братьев Гримм. А еще поехал с директоршей в колхоз и купил — что бы ты подумал? Никогда не догадаешься! Лошадь купил! Очень она им была нужна — в лес за дровами ездить.
— А я люблю лошадь, — вдруг ни с того ни с сего сказал Редька.
— Ты человек будущего, — убежденно проговорил Полковник.
— Почему?
— Сейчас наступил век моторов. И, по-моему, люди с детства не знают животных. Почти что всех мы искоренили за ненадобностью: и лошадей, и верблюдов, и осликов.
— И волков, и слонов, — подтвердил Редька.
— Были зубры — почти их нету! Скоро китов не станет. И черных лебедей. Куда это годится?
Они задумались: в самом деле, куда это годится?
— А наступят времена, — продолжал Полковник, — мы перестанем истреблять животных и начнем приручать. В колхозах разведем тетеревиные стада. Лисы станут забегать в кинотеатры.
Редька засмеялся. Ему это понравилось и хотелось придумать что-то похожее.
— Белки станут нам орехи собирать, — придумал он. — А по деревенской улице будут гулять страусы, верно?
— Как куры, — даже не сморгнув, поддержал Полковник.
— А со змеями… тоже можно иметь дело?
— Ого! Змеи станут нянчить младенцев в колыбелях! Уже и сейчас в Индии…
— Ну и врешь ты! — восхищенно крикнул Редька. Автобуса не дождались. Продрогли и пошли пешком. Редька был оживлен и весел. Он наслаждался самой высокой наградой — достигнутой целью. Все видели в тот воскресный день на Зарайском шоссе счастливого человека.
Грузовик с горой валенок в кузове догнал их и остановился.
— В город? Давай поехали! Автобуса не будет.
— А куда вы их везете? — спросил Редька, взбираясь по колесу через борт и отмахиваясь от услуг Полковника.
— Валенки? Зима на дворе! Ты что, глупый?
Так и поехал он, лежа на валенках. Еще и переобулся на всю дорогу, а то в сапогах холодно… Рядом Полковник. Между ними хомут. Валенки были новенькие, а Полковник вдруг развеселился неизвестно по какой причине и запел:
Сперва Редька был серьезен, задумчив. Но когда грузовик раскатился под уклон, он рассмеялся и с тоненьким подвыванием крикнул навстречу морозному ветру:
— Ух, жизнь собачья!
А в понедельник утром его наказали: заперли.
— В школу не пойдешь, — сказала мать. — Отец вернется — сам откроет, знает, где ключ.
— Я спать буду.
— Ничего. Он тебе еще даст порцию.
Заперев комнату снаружи, она спрятала ключ в прихожей за дверной карниз.