Отец, раздели со мной память и грусть,Как тихие радости с нами ты делишь.Позволь, в День Победы я рядом пройдусь,Когда ордена ты, волнуясь, наденешь.
«Не могу уйти из прошлого…»
Не могу уйти из прошлого,Разорвать живую нить…Все, что было там хорошего,Мне б хотелось повторить:
Возвратить отца бы с матерью,Вместе с молодостью их,В дом,Где стол с крахмальной скатертьюСобирал друзей моих.
И вернуть бы из трагедииСына в радостные дни,Где мы с ним футболом бредили,Жгли бенгальские огни.
Где дожди сменяли радугиИ года сквозь нас неслись.Где на счастье звёзды падали…Да приметы не сбылись.
Из биографии
В тот день меня в партию приняли.В тот день исключали из партииЛюбимца студенческой братииПрофессора Гринера.
Старик был нашим учителем.Неуживчивым и сердитым.Он сидел и молчал мучительно,Уже равнодушный ко всем обидам.
Его обвиняли в таких грехах!А мне все казалось, что это – травля.И сердце твердило: «Неправда! Неправда!»– А может быть, правда? –Спрашивал страх.
Страх… И я поднял руку «ЗА».За исключение. И, холодея,Вдруг я увидел его глаза,Как, наверно, БрюлловУвидал Помпею.
Вовек не забуду я те глаза.Вовек не прощу себе подлое «ЗА».Мне было тогда девятнадцать лет.Мне рано выдали партбилет.
Несказанные слова
Матери,Мы к вам несправедливы.Нам бы вашей нежности запас.В редкие душевные приливыМы поспешно вспоминаем вас.И однажды все-таки приедем.Посидим за праздничным столом.Долго будут матери соседямО сынах рассказывать потом.
А сыныВ делах больших и малыхВновь забудут матерей своих.И слова, не сказанные мамам,Вспоминают на могилах их.
«Я одинокий волк…»
Я одинокий волк…Я не хочу быть в стае.Пожар в крови уже заметно стих.И одинокий след мойПо весне растает,Как тает сила в мускулах моих.
Мне в одиночку выжить не удастся.Крутую зиму мне не одолеть.Но, чтобы волком до конца остаться,В отчаянном броскеХочу я встретить смерть.
В последний раз вкушу азарт погони,Пройду по краю на семи ветрах.Я старый волк.Но я пока в законе,И мой оскал еще внушает страх.
«Мне всегда бывает грустно…»
Мне всегда бывает грустноОбмануться в тех, кто мил.И жалеть, что рано чувстваПеред ними обнажил.
Но уж так пошло издревле –Человек то раб, то князь.И ответом на доверьеМожет вспыхнуть неприязнь.
От похвал или оваций,От удач, идущих вверх,Кто-то в зависть мог сорваться,Ибо свет его померк.
Это все смешно и грустно,Потому что суета.Я доплыл уже до русла,Где покой и красота.
Где все страхи беспричинныПеред вечностью творца,И где годы – как песчинкиИль цветочная пыльца.Но подводит нас натура,Человеческая суть –Мы живем с упорством тураХоть кого-то, но боднуть.
«Как-то мне приснился серый сокол…»
Как-то мне приснился серый сокол,Сбитый на лету моей стрелой.И во сне мне стало одиноко,Горько стало от вины былой.
Этот грех со мной случился в детстве.Брат мне подарил волшебный лук.И оружье возымело действо –В девять лет я стал убийцей вдруг.
Птицу схоронили мы в овраге.И с тех пор мне этот спорт не мил.То ли дело – окуни да раки.Сколько я за жизнь их наловил!
И когда я вижу на экране,Как стреляют птиц или зверей,Всякий раз я тем убийством ранен,Будто в этом знак вины моей.
«Дарю свои книги знакомым…»
Дарю свои книги знакомым –Властителям судеб и снобам,Которым всегда не до книг.Поэтому черт с ней, с обидой,Когда, полистав их для вида,Они забывают о них.
Забросят на книжную полку,Как в стог золотую иголку,Где имя окутает тьма.А я буду думать при этом,Что стал их любимым поэтом,Поскольку наивен весьма.
Когда же мы встретимся снова,Сыграю уставшего сноба,И тем их сражу наповал.Но книг раздавать я не буду.Плесну коньяку им в посуду,Не слушая шумных похвал.