— Баярд, — резко проговорила она. — Что это у тебя на щеке?
Он встал так неожиданно, что стул его с грохотом опрокинулся, и, не глядя по сторонам, тяжелой походкой вышел из комнаты.
— Знаю я, чего тебе от меня надо, — говорила Баярду мисс Дженни поверх газеты. — Тебе надо, чтоб я забросила к чертям все хозяйство и не вылезала из этого автомобиля, вот чего тебе надо. Но этого не будет. Я с удовольствием прокачусь с ним разок-другой, но у меня и без того дела много. Не могу я все время следить, чтоб он не носился как угорелый и не ломал автомобиль. И свою шею тоже, — добавила она, сухо шелестя газетным листом. — И пора бы тебе понять — он не будет ездить медленнее только потому, что кто-то сидит с ним рядом, — сказала она. — Если ты и в самом деле так думаешь, отправь с ним Саймона. Уж у него-то свободного времени хоть отбавляй. Может, он чем-нибудь и занят с тех пор, как ты перестал ездить в коляске, но только мне про это неизвестно. — Она снова принялась за чтение. Сигара старого Баярда дымилась в его неподвижной руке.
— Можно посылать с ним Айсома, — сказал он.
Мисс Дженни сердито зашелестела газетой и вперила долгий взор в племянника.
— О господи, человече! Вели заковать его в цепи, и дело с концом.
— Но ты же сама предлагаешь посылать с ним Саймона. У Саймона работы достаточно, а вот Айсом только и знает, что раз в день оседлать мне кобылу, так это я и сам могу.
— Это я пыталась шутить, — сказала мисс Дженни. — Господи, пора бы уж мне понять, с кем я имею дело. Но если тебе приспичило изобрести для черномазых новую работу, то пусть ее делает Саймон. Айсом мне нужен, чтоб у тебя была крыша над головой и хоть какая-нибудь еда на столе. — Она опять зашелестела газетой. — Не понимаю, почему ты сам не можешь запретить ему ездить с такой бешеной скоростью? Человек, который должен ежедневно восемь часов просиживать на стуле в дверях банка, не обязан остаток дня как сумасшедший носиться в автомобиле по окрестностям, если ему это не нравится.
— Ты думаешь, его можно о чем-то попросить? Разве эти головорезы когда-нибудь со мною считались?
— Попросить? Черта с два! — возразила мисс Дженни. — Кто тебе предлагает его просить? Запрети ему. Скажи, что если он будет носиться с такой скоростью, то ты всю душу из него вытрясешь. По-моему, тебе самому нравится кататься на этом автомобиле, только ты ни за что в этом не признаешься, и ты просто не хочешь, чтоб он ездил без тебя.
Вместо ответа старый Баярд с шумом опустил ноги на пол, встал и тяжелой походкой вышел из комнаты.
Однако на лестницу он подниматься не стал, и мисс Дженни, услыхав, как его шаги замерли в конце холла, тотчас последовала за ним на заднее крыльцо, где он остановился в темноте. Темная ночь, напоенная ароматами весны, звенела голосами мириад насекомых. На фоне темного неба вырисовывалась еще более темная громада конюшни.
— Он еще не приехал, — с досадой проговорила мисс Дженни, коснувшись рукою его плеча. — Я бы тебе сразу сказала. Ступай наверх и ложись, ты же знаешь, что он зайдет к тебе, когда вернется. В конце концов ты накликаешь на него беду и он и в самом деле угодит в какую-нибудь канаву. Ты совсем как младенец с этим автомобилем, — добавила она более мягко. — Он ночью ничуть не опаснее, чем днем. Ступай домой.
Он сбросил с плеча ее руку, повернулся и пошел в дом. На этот раз он поднялся по лестнице, и она услышала, как он топает у себя в спальне. Вскоре он перестал хлопать дверьми и ящиками, зажег лампу над кроватью и улегся с томиком Дюма. Через некоторое время дверь отворилась и молодой Баярд, войдя в круг света, остановился и посмотрел на него своими мрачными глазами.
Дед не замечал его присутствия, и он взял его за руку. Старый Баярд поднял голову, и тогда молодой Баярд повернулся и вышел из комнаты.
В три часа дня, когда на окнах банка опустили жалюзи, старый Баярд удалился в свой кабинет. Кассир и бухгалтер, сидевшие за барьером, слышали, как он топает и возится у себя за дверью. Кассир помедлил, зажав двумя пальцами аккуратно сложенный столбик серебряных монет.
— Слышите? — проговорил он. — Старик последнее время чем-то озабочен. Раньше он, бывало, сидит себе тихонечко, как мышонок, пока за ним не приедут, а вот уже несколько дней грохочет и мечется взад-вперед, словно ос гоняет.
Бухгалтер не сказал ни слова. Кассир убрал столбик монет и принялся складывать новый.
— Чем-то он озабочен, не иначе как ревизор этот сильно ему досадил.
Бухгалтер не сказал ни слова. Он поставил себе на стол арифмометр и с громким щелчком перевел рычаг. В задней комнате шумно двигался старый Баярд. Кассир аккуратно сложил в столбик оставшееся серебро и свернул папиросу. Бухгалтер склонился над мерно пощелкивающим арифмометром, а кассир заклеил папиросу, закурил, проковылял к окну и приподнял жалюзи.