Избранное

Огурцов доволен.

Г л а в б у х. Со сметой у нас туго получается, Серафим Иванович.

О г у р ц о в. Что такое?

Г л а в б у х (кивнув в сторону Лены). Вот у товарища Крыловой запланированы: Дед Мороз — один, Снежинок — тринадцать единиц, потом Баба Яга и Коты в сапогах. Так вот, Коты у нас в смете предусмотрены, а на сапоги денег нет.

О г у р ц о в. Что вы предлагаете?

Г л а в б у х. Урезать.

О г у р ц о в. Кого?

Г л а в б у х. Котов.

О г у р ц о в. Правильно. Котов урезать до минимума.

Г л а в б у х. Теперь насчет Бабы Яги. У меня ведь на Бабу Ягу единицы нет.

О г у р ц о в. Бабу Ягу со стороны брать не будем. Воспитаем в своем коллективе.

Тося восхищена мудростью своего шефа.

— Вы все очень оригинально придумали, Серафим Иванович.

— Да, — иронически качает головой Усиков, — не зря, можно сказать, поработали серым веществом головного мозга.

Огурцов обижен.

— Не такое уж оно у меня серое, как вы думаете, товарищ Усиков!

Звонит телефон. Тося берет трубку.

О г у р ц о в. Так вот, товарищи, пока все.

Тося, передавая трубку директору, почтительно шепчет:

— Телегин…

Огурцов делает торопливый жест, давая понять участникам совещания, что они свободны, после чего вытягивается и, надев для чего-то очки, подобострастно говорит в телефонную трубку:

— Слушаю вас, товарищ Телегин…

Приемная. Из кабинета выходят Лена, Усиков, дирижер, Ромашкина, главбух. Сюда доносится голос Огурцова:

— На новогодний вечер?… Вдвоем с супругой?.. Пожалуйста, пожалуйста…

В приемную входит Тося.

— Товарищи, через час Серафим Иванович будет лично знакомиться с номерами концерта.

…Зал. На сцене репетируют участники самодеятельности: вокальный и музыкальный квартеты, юноша-певец и Лена.

Лена поет:

Познакомился весной
Парень с девушкой одной.
Всем хорош тот скромный парень был —
По пятам за ней ходил,
Глаз влюбленных не сводил,
Только нужных слов не находил.

Юноша поет:

Я не знаю, как начать,
В общем, значит, так сказать…
Нет, не получается опять.

Вступает женский квартет:

И не знал он, как начать,
В общем, значит, так сказать…
Нет, не получалося опять.

Примостившись в осветительской ложе, слушает песенку Гриша.

Поет Лена, как бы случайно адресуясь в ложу:

За совет меня прости,
Понапрасну не грусти,
Ты не понимаешь ничего.
Если взгляды так нежны,
Значит, речи не нужны,
Значит, хватит слова одного…

Ю н о ш а. Я не знаю…

Л е н а. Как начать?

Ю н о ш а. В общем, значит…

Л е н а. Так сказать…

Так ведь не получится опять.

В зале, опершись на щетку, стоит полотер, рядом с ним уборщица тетя Дуся. Оба с видимым удовольствием слушают песню.

Поет квартет:

Если взгляды так нежны,
Значит, речи не нужны.
Значит, хватит слова одного…

Ю н о ш а. Люблю!

Кончается музыка.

Д и р и ж е р. Ну что ж? По-моему, придраться не к чему. Хороший номер. Правда, тетя Дуся?

Т е т я  Д у с я. Хорошо поют! Мне понравилось.

Полотер пожимает руку Лене.

— Более или менее сказать — здорово!

Дирижер подходит к участникам квартета, а тетя Дуся отзывает Лену.

Т е т я  Д у с я. Леночка, подошел сейчас ко мне один неизвестный и говорит: «Тетя Дуся, ты меня знаешь?» Я говорю: «Я тебя знаю». «Значит, — говорит, — на тебя можно положиться. Передай, пожалуйста, этот конверт Леночке Крыловой».

Лена быстро оглядывается на ложу, и мы видим, как прячется Гриша.

Лена, улыбаясь, рассматривает конверт.

— Больше ничего этот известный-неизвестный не сказал?

Т е т я  Д у с я. Нет. Вздохнул и ушел.

Пластинка — «говорящее письмо».

Г о л о с  Л е н ы. Костя, можно у тебя прослушать эту пластинку?

Радиоузел Дома культуры.

Р а д и с т. Конечно, можно.

Он ставит пластинку на проигрыватель, и мы слышим голос Гриши:

— Милая Леночка! Вот на этот раз уж ты меня выслушаешь до конца. Сейчас ты видишь перед собой эту пластинку, а я вижу тебя, твое лицо, твои глаза…

Интимный характер письма заставляет радиста Костю деликатно удалиться. Лена с благодарностью смотрит ему вслед.