Естественно, что призывы адвоката Гавласа остались гласом вопиющего в пустыне. В условиях охватившего страну кризиса, ежедневно обнаруживающего тенденцию к безудержному росту, государство не могло пренебрегать прибылями, поступающими в казну в виде налогов с производства и торговли спиртным. Призывам провинциального энтузиаста суждено было утонуть в воплях винокуров, требующих поддержки своих предприятий. На политическом горизонте вырисовывались основы декретов, которые должны были обеспечить новые прибыли.
Гавлас и Фойтик исходили бессильным гневом, преклоняясь при этом перед главным виновником.
А народ шел… своим путем.
XI
Жатва закончилась. Ржи уродилось на полях совсем немного. С самой весны не было дождей, и у большинства почти вся рожь высохла на корню. А на то, что осталось, нельзя было смотреть без слез. И все же люди не жалели сил, скашивая ее на склонах; кое-где не понадобилось и крестцы ставить — сухую рожь прямо с поля везли домой. Неубранными оставались только овес, картофель и капуста — словно для того, чтобы поля не выглядели совершенно пустыми. Днем кое-где в воздухе носилась паутина бабьего лета. Вечерами выпадала обильная холодная роса.
В один из таких предосенних дней от Магата вышел фарар и остановился с хозяином перед домом. Магат уже открыл свой трактир. По голосам обоих чувствовалось, что они там даром времени не теряли. Особенно возбужден был Магат, он даже не пытался скрыть свое приподнятое настроение. Да для этого и не было причин. План, созревший у него в последнее время, осуществлялся весьма успешно, и сегодняшний визит фарара прямо-таки венчал все его построения.
— Ну что ж… попробуем и, бог даст, уладим.
— Вы, ваше преподобие, вы это можете уладить. Стоит вам слово сказать, и все послушаются, — льстил Магат, весело щуря маленькие осоловелые глазки.
— Не совсем так, — оставил себе возможность для отступления фарар, — я уверен, что участок покажется им дороговатым. Впрочем, мы бы еще могли договориться…
— Договориться? — вопросительно протянул Магат.
— Между собой, разумеется.
— Там видно будет. Но вы, ваше преподобие, не должны допустить, чтобы земля показалась им слишком дорогой. Такого участка для школы не найти во всей деревне, голову даю на отсечение.
Фарар только пожал плечами:
— Гм… Если вы так считаете…
— А разве мы не договорились? — несколько разочарованно спросил Магат.
Заметь фарар разочарование в голосе Магата, он бы на него еще поднажал. Но сознавая, что за чужой щекой зуб не болит, он ответил:
— Ну, конечно, договорились. Ведь если б я не был убежден, что и вы по мере сил поможете нам, я не согласился бы на вашу цену. Уж больно много просите за этот клочок земли.
Магат улыбнулся с любезностью, на какую только был способен, и, неуклюже поклонившись, сказал:
— Всегда к вашим услугам. Всегда. А что касается клуба крестьян-католиков, который вы, ваше преподобие, хотите организовать, то… как мы уже говорили, я в своем трактире отведу для него помещение.
Пожав друг другу руки, они разошлись. Магат остался стоять перед домом. Душа стяжателя ликовала. На улице солнечно, воздух пронизан золотыми нитями солнечных лучей. Тут и там с токов доносились веселые крики женщин. Та-та-та-та… Та-та-та-та — стучали цепы по снопам тощей ржи. Кое-кто уже молотит. Но ему, Магату, незачем торопиться. У него молотилка, стоит только запустить ее, и зерно польется рекой. Он управится в два счета.
Магат прошелся по двору. От солнца щекотало в носу. Прикрыв ладонью глаза, он посмотрел через забор на невозделанный участок бесплодной земли. Растянул рот в довольной улыбке и сказал самому себе:
— Эх… кабы удалось, вот бы хорошо! А школа тут будет в самый раз, под стать моему дому. Совсем другой вид, не то, что у этой гольтепы… — И он глянул окрест, где в тени ясеней и яворов серели соломенные крыши изб.
— Ну… увидим сегодня вечером, на церковном совете.
В тот вечер в трактире Чечотки появился редкий теперь гость. Чечоткова очень удивилась, услыхав размеренное постукивание по деревянному полу в сенях. Сгорая от любопытства, она выскочила из-за стойки и… так и есть, не ошиблась!