— А как ты думаешь, в какое время удобней всего к ней пойти?
— Попозже. Сейчас ее не застанешь. Только уведи ее с собой, а все остальное — мое дело: ты ничего не знаешь и ничем не рискуешь…
Но вскоре Шварц получил от мадемуазель Лины записочку.
«Не ищи напрасно, — писала она. — Рымничану недоволен, что застал у меня одного старого приятеля, и сегодня вечером уезжает. Дойди до Костикэ, и приходите оба в Хэрестрэу. Желаю удачи».
Шварц перечитал записку несколько раз. Здесь какая то западня. А может быть, и глупость!
Он побежал в «Дакию». Швейцар сообщил, что мадемуазель Лина вышла. У Шварца не оставалось сомнений, что старый приятель не кто иной, как господин Панайот.
— Одна? — спросил он.
— Нет, — ответил швейцар. — С господином Рымничану из одиннадцатого номера. Он сегодня вечером уезжает. В девять часов.
Шварц почувствовал раздражение.
— Господин Панайот здесь не был? — продолжал он свои расспросы.
— Нет, — ответил швейцар. — Мадемуазель Лину искал только господин Костикэ. Но он не виделся с ней, так как она просила говорить всем, кроме вас, что ее нет дома.
Шварц ничего не понимал. Если бы тут не замешался Костикэ, он готов был бы заключить, что мадемуазель Лина уехала со своим компаньоном в Вену. Но ведь она собирается отправиться с Костикэ в Хэрестрэу… Значит, за всем этим скрывается что-то другое.
Костикэ тоже играл свою роль в этом мире.
В Бухаресте молодой женщине опасно выходить одной на улицу. Поэтому госпожа Тереза Бодони, которая была не только молода, но и красива, да к тому же не замужем, выходила на прогулку не иначе, как со своим «пажом» Кальманом, которого она называла Костикэ, считая, что это имя благозвучней. Позднее Костикэ ходил на прогулку со своими двоюродными сестрами, которые были моложе, а некоторые и красивее госпожи Терезы. Так Костикэ вырос. И так жил он и теперь, когда ему исполнилось уже двадцать шесть. Неудивительно, что девушки всячески баловали его, делились с ним каждым лакомым кусочком и, оставаясь с ним наедине, исполняли любое его желание. Правда, с прогулки Костикэ возвращался нередко один, но это его не огорчало. Он привык к этому с детства и отлично знал улицы Бухареста. Жители Бухареста тоже хорошо его знали. Шварц понял, что здесь, очевидно, замешан человек, мало знакомый с улицами Бухареста. Но кто же он?
Желая напасть на след Костикэ, Шварц побежал к госпоже Терезе. А в это время мадемуазель Лина и Дуцу явилась в пятый номер «Королевского отеля», оставили там чемодан Дуцу и, выйдя на улицу, направились пешком к Театральной площади, где наняли закрытый экипаж, чтобы укрыться от взглядов прохожих.
Ох, и расчудесная вещь этот закрытый экипаж! Сидишь себе спокойненько и совершаешь прогулку. Сам видишь всех, тебя никто. Теперь-то Дуцу хорошо понял, что значат деньги, и готов был кататься хоть целую ночь.
— Только не будем никуда заезжать, — сказал он. — Мне все кажется, что я могу наткнуться на какого-нибудь знакомого. Давай лучше вернемся в отель. Там действительно можно чувствовать, что мы одни.
Мадемуазель Лина была довольна. А как обрадовалась она сообщению швейцара, что ее искал Костикэ. Правда, она не знала, что ему от нее нужно, но появился он как раз кстати. Чтобы привязать к себе Дуцу, надо, чтобы он увидел ее с другими мужчинами. А Костикэ как раз для того и создан.
— Мы будем в Хэрестрэу совсем одни, — говорила Лина, обращаясь к Дуцу. — Возьмем отдельный кабинет и станем делать все, что захотим. И никто нас не увидит. А на кельнеров мне наплевать.
Дуцу совершенно успокоился, почувствовав себя, быть может, даже лучше, чем в экипаже, когда развалился на диване ресторана рядом с мадемуазель Линой, которая заказывала закуску и выпивку.
В разгар ужина дверь отворилась и вошли Шварц с Костикэ. Молодой, чисто одетый и весьма благообразный мужчина без приглашения устроился на диване справа от Лины. Она его встретила очень доброжелательно.
Дуцу казалось, что он сидит в клетке со львами. Правда, мадемуазель Лина сообщила ему, что незнакомого мужчину зовут господин Костикэ, но откуда ему знать, кто такой Костикэ?
Между тем Костикэ, не удовольствовавшись тем, что так удобно расположился на диване, еще и придвинулся к Лине поближе и прошептал ей на ухо:
— Панайот ждет тебя сегодня вечером.
— Это невозможно! — ответила она сердито.
Дуцу не слыхал, что сказал Костикэ, но по ответу Лины понял, что он требовал от нее чего-то невероятного. Ему так и хотелось схватить этого господина за шиворот и выкинуть за дверь!