Все это было напечатано дюймовыми буквами. Под этим красовалась фотография патентованной колыбели Иозефа Чермака с девизом:
И далее следовало:
Многоуважаемая пани!
Моя незабвенная, ныне покойная мамаша была повивальной бабкой. Я вырос в тяжелых, связанных с этой профессией жизненных условиях и знаю, сколько любви к ближнему, сколько труда, усердия, страданий и жертв заключает в себе это славное поприще. И что же? Чем платит человечество своим благодетельницам, которые являются, так сказать, творцами всей жизни на земле? Вы отлично это знаете, многоуважаемая пани… А я с самых юных лег испытывал глубокое уважение к вашему сословию, и теперь, будучи взрослым, я понял, что вечная память моей дорогой мамаши обязывает меня сделать кое-что для улучшения вашей жизни.
Далее следовал, пространный план спасения бедных страдалиц от всех невзгод в будущем (в том числе — от вымирания), и Пепик не забыл пренебрежительно отозваться о пресловутой чашке кофе, приготовленной в духовке для благодетельницы человечества.
От пяти до десяти крон с каждой проданной колыбели в вашу пользу, многоуважаемая пани!!!
Деньги будут уплачены немедленно по предъявлении счета за колыбель.
За колыбель I типа «люкс» с никелированным стояком стоимостью в 100 крон вы получите 10 крон.
За колыбель II типа стоимостью 60 крон — 6 крон.
За колыбель III типа стоимостью 45 крон — 5 крон.
Многоуважаемая пани! Производство колыбелей и торговля ими не организованы, дело предоставлено производственной анархии и находится в руках некомпетентных людей, нередко обращающихся с этим необходимым предметом грубо и в отношении цен — произвольно. А ведь именно колыбель является первым в ряду предметов, необходимых каждому человеку, бедному и богатому, образованному и необразованному.
Повивальная бабка стоит у ложа каждого вновь рождающегося человека. Пользуясь влиянием в семьях, она является советчицей в самые важные минуты жизни. К голосу повивальных бабок прислушаются. Опытным специалисткам в больших городах без труда удастся продать в год от ста до двухсот моих патентованных колыбелей.
Внимание! Это даст вам от пятисот крон до двух тысяч ежегодно…
Что же касается опытных повитух в маленьких деревнях с небольшой клиентурой, которым не удастся продать в год более десяти колыбелек самого простого типа, то и пятьдесят крон — это такой доход, которым никто не станет пренебрегать.
Дальше следовала врачебная рекомендация патентованной колыбели, как совершенной в гигиеническом отношении и к тому же оказывающей благоприятное воздействие на позвоночник, спинной мозг и легкие. Но особенно медики подчеркивали преимущества мягкого, быстро усыпляющего качания на пружине, достигаемого без всяких усилий легким прикосновением пальца.
Воззвание оканчивалось почти мистическими заклинаниями:
и в заключение:
Разослав сорок тысяч проспектов, Пепик со спокойной совестью стал ожидать результатов. В это время дела трактира «В раю» шли великолепно, потому что изобретатель вкупе со своими двумя секретарями и другими приятелями усиленно стремился к тому, чтобы несколько тысячных банкнот, уцелевших от кредита семильской кассы, как можно скорее превратились в гумпольдскирхенское, марсалу, вермут, контушовку, в сардины и маринованных угрей. Дядюшка Брандейс, пан Паточка и пан Лайплт, прочитав воззвание Пепика, дружно заявили, что он расторопный малый и денежки свои они получат. А папаша Чермак, кутаясь в пестрые перины на супружеском ложе, умиротворенно шепнул жене: «Видишь, мать, из нашего парня все-таки выйдет толк».
Но не вышло.
Заметим прежде всего следующее: ни одной из опытных повитух не удалось продать ста колыбелей. Ни одной из них не посчастливилось продать и десяти колыбелей. Ни одна не продала даже пяти колыбелей. Более того, все сорок тысяч повитух не продали и по одной колыбели. И даже: каждая вторая из них не продала хотя бы одну колыбельку.