Священные кости
Два народа вели друг с другом большую войну, которой оба очень гордились и которая так разжигала страсти, что обычные мелкие человеческие переживания против них ничто. Уцелевшие в битвах люди жадно предавались им. По обеим сторонам границы, где велись бои и не затихала кровопролитная резня, воздвигались огромные монументы павшим воинам, принесшим себя в жертву отчизне и ныне упокоенным в земле. Туда устремлялись паломники, там произносились пылкие речи в честь героев, кости которых спят под землей, освященные доблестной смертью и прославленные навеки.
Но вот прокатилась молва, что на полях былых сражений ночами происходит что-то странное. Мертвые встают из могил, переходят границу и встречаются, будто они давным-давно помирились.
Весть потрясла всех. Павшие смертью храбрых герои, перед которыми преклоняется народ, встречаются с врагами, мирятся с ними! Ужасно!
Оба народа выслали комиссию, чтобы в этом разобраться. За уцелевшими после боев чахлыми деревьями устроили засаду и стали дожидаться полуночи.
И – о ужас! – невероятные слухи подтвердились. Из пустынной земли восставали страшные привидения и шли к границе, причем, кажется, они что-то несли. Все бросились к ним с негодованием:
– Вы принесли себя в жертву родине, мы перед вами преклоняемся, к вам рвутся паломники, мы почитаем и помним вас, свято оберегаем ваши могилы, а вы якшаетесь с врагом, миритесь с ним!
Павшие герои удивились:
– Да что вы, ничего подобного. Мы по-прежнему ненавидим друг друга. Просто меняем кое-какие кости, они все ужасно перепутались.
Юхан Спаситель
Мое имя Юхан, но все называют меня Спасителем, потому что я спасу людей на земле. В этом мое предназначение, и потому меня так называют. Я не такой, как другие, и никто здесь в городе не похож на меня. В моей груди господь зажег огонь, который никогда не гаснет, я чувствую, как он горит во мне, горит день и ночь. Я знаю, что должен спасти людей, что ради них я буду принесен в жертву. Моя вера, вера, которую я им проповедую, принесет им освобождение.
Да, я знаю, как сильно я должен верить, верить за них, за всех, кто сомневается, кто алчет, и жаждет, и не может насытиться. Я должен укрепить их. В тоске и горе взывают они ко мне, и я, будто мановением доброй и ласковой руки, освобожу их от всех бед – и не будет больше ни забот, ни тревог.
Да, я спасу людей на земле. В четырнадцать лет я понял, что в этом мое предназначение. С тех пор я не такой, как другие.
Я даже одет не так, как все. На куртке у меня два ряда серебряных пуговиц, вокруг пояса – зеленая лента, а на рукаве – красная. На шее у меня висит на шнурочке крышка от сигарной коробки, на которой нарисована молодая и красивая женщина – что это такое, я уже не помню. Вот так я одет. А на лбу у меня звезда, которую я сам вырезал из жести, звезда сияет на солнце, ее видно издалека, она сверкает так, что все обращают на нее внимание.
Когда я иду по улице, люди смотрят мне вслед. Они удивляются. «Смотрите, Спаситель», – говорят они. Они знают, что это я. Знают, что я пришел, чтобы спасти их.
Но они меня не понимают. Они верят не так, как нужно верить. Не так, как верю я. В них не пылает огонь, как во мне. Поэтому я должен говорить с ними, учить их верить, поэтому я должен пока быть среди них.
По-моему, это очень странно: они видят своего Спасителя, слышат его, он живет среди них, и все-таки они его не понимают. Но когда-нибудь глаза у них раскроются, и они увидят его таким, каков он есть.
Сегодня базарный день. Я был на площади и проповедовал, как обычно. Там были крестьяне со своими телегами. Все собрались вокруг меня. Я говорил им обо всем том, что ношу в себе, о слове божием, которое я должен возвестить миру, и о том, что я пришел освободить их, что я помогу им обрести покой. Они слушали внимательно, я думаю, их утешили мои слова.
Я не знаю, почему они смеялись. Я не смеюсь никогда. Для меня все серьезно. И когда я стоял, глядя на всех этих людей, и думал, что у каждого из них есть душа, которую нужно спасти от гибели, я чувствовал, сколь велика и серьезна моя задача. Как это чудесно – говорить и видеть, что тебя слушают. Мне даже показалось на миг, что передо мной неисчислимые толпы людей, среди них и те, кто не пришел сегодня меня послушать (ведь когда базар небольшой, народу бывает не так много), показалось, что я вижу всех людей земли, всех алчущих и жаждущих покоя, и я несу им спасение. Это был миг блаженства, я никогда его не забуду.