О, если груз тоски Машраба другой поднимет человек,
Беда другому! Кущи рая его мучение сожжет!
"Своей красой она затмила..."
* * *
Своей красой она затмила красавиц прочих. Хорошо!
И на ситаре звонкострунном играет очень хорошо!
Седлай коня любви и дружбы, скачи к возлюбленной своей.
Коль нежности законов нежных не опорочишь, хорошо!
В жестоком океане жизни одна жемчужина — любовь.
В любви-жемчужине все мысли сосредоточишь — хорошо!
Отшельник! Не в молитвах благо! Пей увлечения вино.
Когда влюбленный предан страсти и дни и ночи, хорошо!
Лишь ты, Машраб, любви не нужен! Отвергнут ею ты.
И все ж На миг увидишь милой очи — уйти нет мочи... Хорошо!
"Как планета, до рассвета я скитался..."
* * *
Как планета, до рассвета я скитался по стране
И увидел лик, подобный ослепительной луне.
Опален лучистым взглядом, обессилел я, поник,
Покоренный и плененный, точно птица в западне.
Меч судьбы рассек мне сердце, я томился, как Фархад,
На скале моей печали, на кремнистой крутизне.
А когда с ней пировали все соперники мои,
Что я мог? И так несчастный, я несчастным стал втройне.
Увидав свечу веселья, чаровницу увидав,
Мотыльком я к ней стремился и сгорал в ее огне.
О, хотя бы тень надежды подарила мне она!
Заплатив монетой сердца, был бы счастлив я вполне.
Кравчими другие были, но когда она сама
Налила мне кубок, радость я нашел в ее вине!
Так налей еще Машрабу, виночерпий нежный мой!
Ты одним ресниц движеньем душу окрылила мне!
"Что там?..."
* * *
Что там? Или это пери стаей по небу летят?
Иль заря зажглась на небе, красотой лаская взгляд?
Нет, не утро засияло — милая моя пришла.
И души моей пустыня превратилась в пышный сад!
Ветерок дыханья милой разогнал мою печаль.
Не она ль мне в грудь вложила дар любви — бесценный клад?
А коль грудь мою расколет войско прелестей ее,
Сам тогда исторгну сердце и отдам и буду рад!
Тише, время! Многоцветьем мой весенний сад одет.
Погоди, холодный ветер, не спеши, мой листопад!
Столько лет я был без крова, был под снегом и дождем -
А ее не волновала тяжесть всех моих утрат!
Встань на чистый путь, безумец, ие иди в кабак, Машраб.
Если не достигнешь цели, сам ты будешь виноват!
"Мой кумир надевает наряд..."
* * *
Мой кумир надевает наряд, повторяющий цветом зарю,
Говоря; "Целый мир всколыхну", говоря: "Целый мир покорю".
Украшает сурьмою глаза, чтобы все запылали сердца,
Чтоб горели от жаркой любви, как и я, покоренный, горю.
Покрывало снимает с лица, и плененный красавицей мир
Смотрит, смотрит на облик ее, как и я, опьяненный, смотрю!
И тогда убивающий царь-чаровница летит на коне,
Говоря: "Для неверных рабов меч жестокости я заострю!"
И неверный и раб — это я. Дурно я ей служил до сих пор.
Мчится грозный кумир, говоря: "Опозорю его, усмирю!"
"Царь души моей, я виноват. Отсеки мою голову прочь,
Обагри моей кровью песок!" — так возлюбленной я говорю.
Ранят черные стрелы ресниц, — царь-кумир убивает раба.
Умирает Машраб от любви, не противясь кумиру-царю.
"В сад любви зову подругу..."
* * *
В сад любви зову подругу: "Возвратись, печаль развей!
Стонет без тебя и плачет горлинка души моей."
Стан твой равен кипарису, взгляд очей твоих — палач,
Нежность губ рубиноцветных розы лепестков нежней!
Не кори меня, отшельник,- ты не знаешь мук моих.
Посмотри: сгорает сердце от огня ее очей.
Если нет свиданья с милой, нет и счастья. Что мне рай?
Для меня он без подруги ада мрачного страшней.
Все дары и блага мира без любимой не нужны.
Лучше лечь живым в могилу, чем страдать в разлуке с ней.
Друг мой, не кори Машраба, труден путь его любви.
Если, не достигнув цели, он погибнет, пожалей.
"В долинах мира..."
* * *
В долинах мира день и ночь я соловьем пою,
Кумира славлю моего — владычицу мою.
Иду на улицу ее, и звучен голос мой,
Когда я трелей разолью жемчужную струю.