На шестом году царствования короля нашего выстроил в Праге роскошный дом и бургундский герцог Фредерик, которого король Карл любил как брата. Дом свой он поставил у самой стены старой Праги и соединил это мощное здание висячей галереей с церквушкой святого Мартина, Строительство и ведение дома доверил он пану Яну Ржебржику из Хоустника.
Этот верный управитель получал от бургундского герцога годовую плату и в придачу две бочки вина из тех, что присылались из Бургундии в дар нашему королю. Приезжая в Прагу, герцог Фредерик жил в своем дому на широкую ногу, и у него в гостях несколько раз побывал сам король и император. Пражане полюбили герцога за веселый нрав, бурно приветствовали его, когда он приезжал, и расставались с ним со слезами на глазах. Ибо на обитателей города расточались не только ласковые герцогские улыбки, — из дома у церкви святого Мартина обильно текло доброе золото, которым герцог оплачивал услуги мясников, пекарей, трактирщиков, шорников, оружейников, портных и сапожников.
Пан Ржебржик из Хоустника благословлял бога за то, что тот некогда внушил королю Карлу мысль посоветовать герцогу взять в управители именно его, бедного рыцаря; правда, усадьба бургундца месяцами пустовала, зато потом там вдруг сразу начинала бить ключом богатая жизнь. Пану Ржебржику нравился герцог и бургундские нравы, — так, к сожалению, некоторые из нас нередко перенимают чужие обычаи, видя в них отсвет далекого мира и ошибочно полагая, будто над тем миром светит иное солнце, нежели над нашим.
А потому он очень обрадовался, когда герцог Фредерик попросил его отдать ему в услужение своего сына. Молодой пан Ян Ржебржик из Хоустника — прелестный юноша благородного нрава. Он был одним из тех, кто уже слушал знаменитых учителей в новой пражской Академии, а в мальчишеские годы служил пажом при дворе; он соединял в себе удаль и изысканную веселость Люксембургов с серьезной рассудительностью последних Пршемысловичей. Молодой пан Ян из Хоустника никогда не видел родного замка в кудрявом южно-чешском краю, ни разу не проехал он на коне по могучим лесам, что разлились темным половодьем вокруг холма, на котором стоял замок его дедов. Не знал он, что даже Рожмберки{237} завидуют этому прекрасному месту, где на скалу, подобно птице-соколу, опустился замок Хоустник. Пан Ян родился и вырос в Праге, потому влекла его не тоска по родному гнезду, но страстное желание познать далекие края.
Пан Ян из Хоустника радостно и нетерпеливо расспрашивал о дне отъезда. И когда осенью того года он уезжал с герцогом Фредериком в Дижон и затем в соседний городок Бон-на-Соне — герцог попеременно живал то там, то тут, — не разлука то была для Яна: он был словно жених, едущий за невестой. Так он был счастлив.
Ах, не за невестой ехал он, а за тяжкой долей! Свадьба-то была, да странная…
Когда Ян привык и освоился при дворе, герцог Фредерик назначил его своим хлеборезом. Исполнял он эту должность с такой легкостью и изяществом, что им восторгались все гости.
Бургундский нрав — радостный и кипучий, характер — открытый, искренний и отличается постоянством, речь — легкая и образная, манеры — нынче сдержанно-изысканные, завтра пылкие; аппетит на славу, страсть к вину — не знающая границ. За пиршественными столами ведут беседы, преувеличивая и привирая; за вином поют старые песни о короле Гунтере{238}, после пира долго спят. Женщины в этом краю — полные и румяные, они столь же доблестны в любви, как и за бутылкой вина, а хорошие повара одинаково любимы и женщинами и мужчинами. Бургундцы любят жизнь и свою землю, самое прелестное место которой за богатство и солнечную красоту назвали Золотыми горами. Своим виноградникам, огороженным высокими каменными оградами, они дают звучные и ласковые имена, а праздник сбора винограда здесь подобен вавилонским оргиям.