Народу собралось много, но никто еще не приступал к работе. «Сейчас будет митинг», — сообщил кто-то, и вскоре действительно появилась целая группа незнакомых людей в меховых шапках. Один из них снял шапку и вытащил из кармана листок.
— Товарищи! Через семь дней открывается XII съезд партии, вдохновителя и организатора всех наших побед, — начал он. — Это историческое событие решено встретить высокопроизводительным трудом…
Дамдин, увидев человека, который, подойдя к оратору, приставил к его рту что-то вроде кнута с маленькой головкой, очень расстроился, что не успел пробиться в первые ряды. «Что все это значит?» — удивлялся он. Вскоре раздались аплодисменты, и только тут Дамдин понял, что оратор закончил свою речь. Если бы сейчас у него спросили, о чем же тот говорил, он вряд ли смог бы сказать что-нибудь путное и связное.
Сразу же за ним выступил Жамбал.
— Наша бригада собирается встретить это историческое событие высокопроизводительным трудом. Хочу сообщить, что мы решили дневную норму перевыполнять на пять процентов. Да здравствует наша родная партия, товарищи! — закончил он под аплодисменты.
«Пять процентов… Это же смешно! Почему не сказал, что будем пять норм выполнять?..» — удивлялся Дамдин.
За Жамбалом выступила еще одна рабочая и тоже заверила, что будет перевыполнять норму, но на сколько процентов, Дамдин не расслышал. На этом митинг закончился, и работа закипела.
Дамдин выкатил тачку из-под лестницы, где он ее обычно прятал, и начал таскать раствор своим, которые во главе с Жамбалом штукатурили стены. Работа пошла споро, и Дамдин совсем не отдыхал. К тому же он успел заметить несколько незнакомых людей в дорогой одежде, которые сновали с этажа на этаж, видимо проверяя качество работы. Изредка они останавливались и, окружив какого-то важного даргу в собольей шапке, долго переговаривались, указывая рукой то на потолок, то на стены. «Видать, об очень важном толкуют. А вдруг обнаружат, что все не так сделали, и заставят переделывать?.. Тяжело ведь будет. Такое отгрохать — и на тебе…» — переживал Дамдин.
Рабочий день кончился незаметно. Дамдин с удивлением услышал заводской гудок: «Неужели уже пять часов?» Только сейчас он почувствовал, как хочется есть. В обед он успел перехватить два хушура и больше ничего в рот не брал. Жамбал весь день нахваливал его, поэтому он со спокойной душой спрятал свою тачку и одним из первых появился в воротах комбината. За ним с гулким топотом, словно катящиеся с горы глыбы камней, повалили и остальные. Дамдин каждый раз, глядя, как расходятся рабочие, думал: «Сколько же их здесь? Вот это сила! Действительно, ничего не стоит гору свернуть!»
Сегодня на лицах он заметил особое оживление. Кажется, никогда рабочие так громко не переговаривались. Да! День выдался действительно незабываемый. С утра до вечера из репродуктора доносилась легкая музыка. Изредка она прерывалась сообщениями о ходе выполнения дневного задания или беседой с рабочими, которые делились своим опытом.
Дамдин, направляясь к выходу, искал Чогдова и успел заметить, как необычно много народу собралось у доски, где подводились итоги соревнования.
Доска революционного соревнования здесь очень отличалась от той, что была в Дэлгэрхангае. Крупно, золотыми буквами на красном полотнище было выведено: «Социалистическое соревнование». Под надписью перечислялись отличившиеся бригады, имена победителей, и больше ничего — никаких картинок, рисунков.
Дамдин подошел к ней и прочитал: «Товарищи! Встретим XII съезд МНРП высокопроизводительным трудом!» Список победителей уже висел, и Дамдин очень удивился: «Когда же успели?»
«Бригада Жамбала № …» — сразу же заметил Дамдин. Она была занесена в третью графу сверху. Чуть ниже он прочитал: «Должингийн Дамдин». Не поверив своим глазам, он еще несколько раз перечитал свое имя, и у него выступил пот на лбу. Постепенно волнение прошло, и он успокоился. «До чего же красиво написано…» — обрадованно подумал он.
Дамдин стоял, не отводя глаз от доски, точнее, от своей фамилии. Тут на его плечо легла тяжелая рука. Это оказался Бэхтур. Выглядел он свежо, будто и вовсе не работал. Весь вид его говорил: «Да и я свою норму перевыполнил».
— Домой? — спросил он у Дамдина и, вглядевшись в Доску, встряхнул его за плечо и произнес: — Выходит, вырвались вперед… Поздравляю!
Дамдин улыбнулся и молча кивнул, продолжая глядеть на доску. Имен там было много, но он не отрывал взгляда от своего.
Постепенно собралась целая толпа. Каждый надеялся найти свою фамилию. Появился и Жамбал в сопровождении секретаря комитета ревсомола и еще одной девушки, которая о чем-то бойко с ним говорила.