Помолчав немного, он спросил у Дамдина:
— А ты чему научился от своих друзей? Они-то у тебя прямо-таки искусные мастера…
Дамдин вместо ответа взял гармошку Бэхтура и с грехом пополам вывел мелодию той единственной песни, которую он знал.
Бэхтур с Чогдовом, нахваливая друга, вспомнили и Жамбала, который говорил, что у Дамдина острый глаз. Они подробно рассказали Данжуру и о том, как строили школу в Цаган-Толгое.
Данжур, поджав губы, внимательно слушал их и думал: «Работа, конечно, работой, но все зависит от желания человека… Здесь-то он весь и проявляется…»
Собираясь уходить, он увидел у печки необъеденную кость, не поленился поднять ее.
— Смотрите! Только в молодые годы такое себе позволяют… Мы выращиваем скот, стараемся доказать преимущества коллективного труда, а вы кусками выбрасываете мясо. Разве так можно?! — упрекнул он.
Выходя из общежития, он заметил:
— Было время, когда мы как дети радовались свечке, а еще раньше ведь пользовались только жиром… А сейчас я за несколько дней уже привык к электричеству… Столько здесь света! Как же я теперь там, у себя в худоне, жить буду?.. Просто не знаю…
Дамдин с Чогдовом проводили Данжура до его гостиницы. На другой день сразу же после работы Дамдин отправился на базар и купил матери гостинцев, включая и войлочные гутулы.
Прощаясь с Дамдином, Данжур дал ему много советов и наставлений. Через несколько дней он в сомонном центре Дэлгэрхангая рассказывал аратам об этой встрече. При этом наливка у него превратилась в коньяк, а игру на гармошке он так представил, будто во время игры Дамдина от волнения все прослезились.
Произошел и курьезный случай… Двое парней, услышав его рассказ, попытались бежать в столицу, но были пойманы родителями. «А чем мы хуже Дамдина? Если уж он так процветает, то и мы…» — объясняли они свое решение.
Долго еще об этом шли разговоры в Дэлгэрхангае.
Глава девятнадцатая
Дни высокопроизводительного труда… Дамдин не мог их забыть. Такого энтузиазма и вдохновенного труда ему не приходилось еще наблюдать. Все работали сплоченно, словно косари, единым взмахом валящие траву. Все получалось легко, и Дамдину казалось, что так можно одолеть любую работу. Так думал, видимо, не один Дамдин — радостное возбуждение царило на всей стройке. А все благодаря четкой организации труда, конкретным планам и обязательствам, принятым строителями в предсъездовские дни.
Сразу же после окончания съезда по всей стране прошли собрания, митинги, на которых коллективы, отдельные рабочие и араты стали принимать обязательства по претворению в жизнь решений съезда. Новый пятилетний план намечал грандиозные перспективы социалистического строительства.
Строительству в народнохозяйственном плане отводилось важное и достойное место. В печати и по радио впервые стали писать и говорить «Великая стройка». Дамдин был безмерно рад и счастлив, что находится в первых рядах этого движения.
Дамдин в комнате был один. Бэхтур отправился навестить своих, а Чогдов ушел на занятия в свою вечернюю школу. От нечего делать он долго играл на гармошке Бэхтура, а когда ему самому это изрядно надоело, прилег на кровать, закурил и попытался пускать дым кольцами. Изредка это ему удавалось, и он радовался, как ребенок. Затем он вытащил фотокарточку Гэрэл и стал разглядывать. Она смотрела на него, невинно улыбаясь.
Дамдин размечтался… Ему представилось, как Гэрэл подходит к нему, протягивает свои белоснежные руки и начинает застегивать пуговицы на его рубашке. Он даже слышит ее игривый голос: «Ты очень изменился…»
«Погоди-ка! Когда же она мне так говорила?» — подумал Дамдин.
В тот день, когда они с Бэхтуром вернулись из бани, Чогдов к их приходу уже был одет по-прежнему — костюм, ботинки были вычищены до блеска… Дело оставалось за малым — завязать галстук. Он, вероятно, уже давно возился с ним, так как тут же обрадованно подошел к Бэхтуру и попросил:
— Завяжи-ка… Никак не могу… Хитрая штука…
Галстук так был похож на змею, что Дамдин отпрянул к своей кровати — он всегда очень боялся змей.
— Ну, ни дать ни взять министр! Куда же ты собрался? — поинтересовался Дамдин.
— Думаешь, очень смешно? А ну-ка, живо переодевайся! Билеты в театр достал… Поглядим на знаменитых актеров, — ответил Чогдов.
— А как же с ужином? Я такой голодный… Лисицу могу сейчас запросто догнать… — выпалил Дамдин, стаскивая с себя свитер.