— Из Москвы, — все так же улыбаясь, отвечает она.
Это один из приемов ввести в заблуждение своего собеседника: отвечать правду, но ироническим тоном. Партизанам не обязательно знать, кто она и откуда. В отряд вливаются все новые и новые люди, и вступают в силу законы профессии: из-за одного возможного провокатора или предателя скрываться от своих. Тут уж ничего не поделаешь — таковы условия работы. Она идет дальше, осматривая лагерь. Навстречу ей попадается юноша, который вдруг останавливается и застывает на месте, словно пораженный ее видом. Потом, познакомившись с Кларой, восемнадцатилетний разведчик Игорь Валюшкевич объяснил свою растерянность тем, что впервые в своей жизни увидел московскую девушку. Он знал, что Клара должна прибыть в центр, и, увидев ее, сразу догадался, кто она такая. А спустя двадцать лет киевский ученый-пчеловод, прибыв в Москву на симпозиум, отыщет ее дом на Ново-Басманной улице, войдет в ее комнату и, забыв про свои дела, полдня просидит перед ее портретом.
— Здравствуйте! — первой говорит Клара.
А он все стоит раскрыв рот. Но скоро приходит в себя и, догнав Клару, спрашивает, кто ей нужен, не Ким ли.
— Да, я хотела бы его видеть, — отвечает Клара.
— Позвольте, я провожу вас, вы не найдете… Мне тоже надо к нему, но я потом, после вас…
И вот резиденция Кима. Она совсем в стороне, в лесу. Постучав, Клара вошла к нему в курень. Он сидел на низенькой скамье у самодельного столика, в сером шерстяном свитере, и что-то писал. Увидев ее, улыбнулся, встал, спросил, отдохнула ли она после тяжелой ночи.
— Я очень хорошо отдохнула, — отвечала Клара.
Некоторое время Ким молча смотрел на девушку, как бы изучая ее лицо. Но во взгляде его не было настороженности. Потом спросил:
— Как в Москве?
— В Москве… — повторила Клара и задумалась. — В Москве еще совсем зима, здесь теплее. В Москве… Я даже не знаю, что сказать, — последние полгода я вовсе не видела города, была очень напряженная программа. Но перед отлетом я была дома… Стало лучше — и настроение, и с продуктами, особенно после Сталинграда.
— Театры, кино работают?
— Да, конечно! Днем там как раньше, почти как раньше. Много народу на улицах, много военных с погонами…
— Это мы еще не ввели у себя, — улыбнулся Ким. — А в Ленинграде не слышали как? Положение там я знаю только по сводкам.
— В Ленинграде тяжелее, там у нас родные живут, сестра мамы. Получаю письма. Конечно, по сравнению с первой блокадной зимой эта полегче.
— В ближайшие полгода ситуация должна измениться — я сужу по интенсивности переброски войск на восток, — сказал Ким. — У нас что? Сейчас ребята оживились, в Междуречье действуют два крупных партизанских отряда — братьев Науменко и Юрия Збанацкого… Что еще? Вот с Киевом установлена надежная связь, с Остром, Черниговом — там уже есть наши товарищи.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Ким.
Вошла девушка с широкими скулами, в полушубке и валенках с галошами.
— Шура, познакомьтесь, — это наша новая радистка, Смирная. Для вас она Клара.
Клара встала и протянула руку вошедшей.
— Шура Тимошенко, — представилась та. Затем подошла к печурке и, налив стакан чая, подала его Кларе, достала сахар, хлеб и шпик.
— Кушайте. У нас порядок такой: кто пришел, первое дело — покормить надо. Ведь, наверное, не ели еще? — мягко спросила она.
— Спасибо. Нет, не завтракала.
Шура вышла. Клара с удовольствием выпила горячего чая.
— Как мне называться? Смирная или своим настоящим именем? — спросила она.
— А кто знает, что Клара — ваше настоящее имя? Ну, а если и так, то что? Пусть вас зовут Кларой — к этому имени вы привыкли…
— Да, конечно, — согласилась она, не все еще понимая.
— Вообще, вести себя следует как можно естественней. Вы не возбуждаете любопытства, не привлекаете ничьего внимания — и таким образом выполняете первые требования конспирации. Но есть сфера… коды, шифры — это уже ваша работа.
— Я понимаю, — кивнула Клара.
— Обычно мы выходим в эфир два и три раза в сутки… Короткими сеансами с переменами волн, иначе могут засечь.
Он как будто следовал за ее мыслью, даже чуть опережая ее. Потом он дал несколько советов по технике работы. В дверь снова постучали.
— Войдите!
Связной сообщил, что пришел человек от Жоржа.
— Пусть зайдет через минуту, — сказал Ким и, обращаясь уже к Кларе, добавил:
— Подготовьте донесение связного для передачи в Москву. На слух берете?