В начале марта 1943 года Ким получил задание взорвать Дарницкий железнодорожный мост через Днепр, по которому фашисты непрерывно гнали подкрепления на восток, в район Орловско-Курской дуги, где в скором времени развернется великая битва. Понимая стратегическую важность моста, фашисты поставили там усиленную охрану и создали зону вокруг него радиусом в пятьсот метров, куда не имел доступа никто из местных жителей. Киму и Тиссовскому предстояло взвесить все возможные и невозможные варианты и остановиться на одном из них. Ждать больше было нельзя.
План киевских подпольщиков захватить мост вооруженной силой, взорвать и уйти отверг Ким. У немцев под Киевом было достаточно войск, чтобы отразить любое нападение партизан.
— Винтовка против танков — это не по науке, — сказал Ким, — и давайте отбросим все эти экстраординарные варианты. Тут работа бирюлишная…
— Доступ к мосту — вот что нам нужно. Откройте мне доступ, и я вам дам много-много верных людей, — сказал Тиссовский.
— Гм… Доступ? В этом вся штука, дорогой Иван Бертольдович!.. Послушайте, а если каким-то образом спровоцировать немцев и заставить их ремонтировать мост? Это, пожалуй, мысль… — Ким вдруг замолк.
Пауза длилась довольно долго.
— Мой командир куда-то ушел, — улыбнулся Тиссовский. — По логике вещей мосты сперва взрывают, потом ремонтируют. А вы хотите наоборот?
Но Ким не слышал его. Он вдруг быстро подошел к папке с донесениями и раскрыл ее.
— Товарищ Ким, скажите, что нужно вам, — та папка уже здесь, — Тиссовский постучал пальцами по лбу.
— Где дислоцируются их строительные отряды? По-прежнему в Киеве?
— Отправлены под Орел неделю назад. Они всех гонят на фронт.
— Отлично! Теперь надо как-то хитро подбросить эту идею немцам — пусть они начнут ремонт, а мы станем им помогать.
— Вы шутите, — усмехнулся Тиссовский.
— Пока фантазирую. Но согласитесь, что лучшая возможность заложить взрывчатку у самого основания ферм вряд ли представится.
— Да, но чтобы воспользоваться ею, вам, командир, нужно хотя бы на час стать комендантом города Киева.
— Это было бы кстати. Но для того, чтобы сделать эту карьеру, мне потребуется минимум месяц, а время не ждет. Нужен другой вариант. Будем отталкиваться от того, что ремонт — это единственная возможность получить доступ к мосту. Раз у них солдат не хватает, они сгонят местное население, а вы присоедините к нему наших подрывников.
— Все великолепно, но как принудить немцев начать ремонт Дарницкого моста? Вначале взорвать его немножко, не так ли? — сострил Тиссовский.
Ким, не реагируя на это, сказал:
— Вы как-то говорили, что немцы большие формалисты.
— Готов и сейчас подтвердить.
— Прекрасно. Это нам на руку… Дайте-ка мне схему Киевской городской управы или магистратуры. Что там?
Тиссовский снимает со стола карту и кладет на стол другие документы. Ким просматривает их, потом говорит:
— Вот видите, у них там есть строительный отдел… Это то, что нужно. Теперь надо искать должностное лицо.
— Лиц там предостаточно. Верных нет.
— Надо найти!
— О, это ваше «надо»!
Ким знал, что заместитель его поворчит, но сделает все как нужно. И верно, дисциплинированный Тиссовский уже перебирал служащих городской управы, на которых у него были заведены карточки. Здесь имелись сведения о тех, кто сотрудничает с немцами. Люди самые разные: авантюристы, делающие карьеру при «новом порядке», и просто жители, застигнутые оккупантами врасплох, наконец специалисты, мобилизованные немцами.
— Службой мостового хозяйства у них ведает инженер Сенкевич Николай Иосифович — фигура для нас весьма мало удачная, — уточнил Тиссовский после того, как отыскал нужную карточку.
— Что известно о нем?
— До войны сидел в тюрьме. В связи с этим пользуется доверием у немцев.
— Что ж, это как раз хорошо.
— Меня всегда поражает оригинальность вашего мышления, возможно, это чисто русское качество, — улыбнулся Тиссовский. — Значит, если б на этом месте сидел верный человек, патриот, было б хуже?!
— Но патриот не работал бы у фашистов!.. Впрочем, могут быть особые случаи. Сейчас для нас важно именно то, что он пользуется доверием врага, иначе он вряд ли мог бы помочь нам… Вы говорите, сидел в тюрьме? И что же? И вернулся, или как?
— Перед войной вновь оказался в Киеве… Очевидно, отбыл срок наказания…
— Возраст?
— Солидный, пятьдесят восемь лет. Образование получил еще до революции. Видно, еще из царской интеллигенции.