1892
ПЕРВЫЙ УРОК
Молчи, кукла спит!
Она в своем углу хозяйка
Над кучей разных пустяков.
Из хлама этого настроит
Она и парков и дворцов.
Но всех поломанных игрушек
Ей кукла старая милей,
И, прислонив ее к коробке,
Она ведет беседу с ней.
Не блещет кукла красотою,
Отломан у бедняжки нос,
Но хороша она для «мамы»
И без руки и без волос.
И я гляжу, с какой заботой
Ей Ми́ми с ложечки дает
То сладкой каши, то варенья,
Но кукла крепко сжала рот.
«Ну, крошка, кушай, не упрямься.
Хотя бы ложечку одну», —
И, накормив, умыла куклу
И приготовила ко сну.
Постель для дочки в старой туфле,
Там так уютно: «Спи, бай-бай,
Чего ты, глупенькая, хнычешь,
Скорее глазки закрывай!»
Но избалованная кукла
Не хочет глазки закрывать,
И хорошо еще, что Мими
Такая опытная мать.
Поцеловать бы эту маму,
Но не дается нипочем —
Ей некогда — так много дела,
Подумать надо обо всем!
И вот, чтобы привлечь вниманье,
Я притворяюсь, что держу
В кармане маленькую птичку
И ни за что не покажу.
И говорю я сам с собою,
Что никому, мол, невдомек,
Какие глазки у пичужки,
Какой забавный хохолок!
Мне эта хитрость удается,
Две ножки бойкие бегут,
И не успел я оглянуться,
Как мама кукольная тут!
От любопытства замирая,
В карман заглядывает мой.
«Я обманул тебя, девчурка,
И птички нету никакой».
Не верит. Влезла на колени.
«Дитя, прости мне эту ложь,
Благодаря обманной птичке
Немало истин ты поймешь».
1894
БЕДА
Крут подъем, и спуск тяжелый.
Край мой бедный, край мой голый!
Нищие усадьбы.
Что народ! — сидят без денег
Акушерка и священник —
Ни крестин, ни свадьбы.
Власть кричит: «Даешь налоги!»
Просит есть бедняк убогий,
Хлеба — и того нет.
Строятся дворцы в столице
По примеру заграницы,
А деревня стонет.
Реки быстрые мелеют,
На полях никто не сеет,
На лугах не косит.
По миру пошли крестьяне,
Дети просят подаянье,
Христа ради просят.
С каждым годом жизнь плачевней,
Денег негде взять деревне,
Чтоб отдать богатым.
Села бедствуют, но вскоре
Нищета придет и горе
Во дворцы к магнатам.