1908
ПРОСЛАВЛЕН СТИХ…
Когда ни слов, ни мысли, — одно спасенье стих.
Тяни же нитку строчек, разматывая их;
И вот клубок словесный распутан и размотан,
Широкой, звонкой песней он тянется, растет он, —
О, этот стих, как чудо, рожден из ничего,
И не затем он создан, чтоб поняли его.
Когда ни слов, ни мысли, — одно спасенье стих.
Гремят ступеньки-стопы под грузом фраз пустых.
И как младенец, критик с торжественною миной
Спит, убаюкан рифмой, в пустотах зрит глубины.
Прославлен стих неясный — мираж, паренье, взлет,
В бессмертье, словно пропуск, он даст свободный вход.
Слогов чередованье немного измени,
Чтоб не напоминали знакомых слов они.
Переверни всю фразу ты вопреки науке,
Чтоб мудрыми казались бессмысленные звуки, —
Так тесную каморку в большой просторный зал
Искусно превращает обманчивость зеркал.
Долой же смысл!.. Иначе раскроется секрет,
Тогда любой узнает, что думает поэт.
Ведь все, что непонятно, — значительней намного,
Предстанет бог явленный — и нет величья бога.
Меняй размер почаще и слог меняй притом,
Чтоб твой язык казался не нашим языком.
А главное — заглавье должно туманным быть,
Немного замогильным, чтоб сразу поразить,
Должно звучать фанфарой, должно сигналом взвиться:
«Жизнь в сумасшедшем доме», «Душа в огне», «В гробнице»,
Или: «Цветок кровавый», — победа за тобой!
А связи с содержаньем не нужно никакой.
Мистический эпиграф пусть разгоняет мрак
Над первою строкою, как над водой маяк.
И пусть под ним резвятся, как волны в белой пене,
Изысканные слоги в азарте псалмопений.
А если кто захочет добиться смысла, тот
Пускай стихотворенье навыворот прочтет.
Недолговечный плевел ты создал или слово
Для пленума ученых в твоем мозгу готово,
Поспешно излагаешь ты мысли или нет, —
В любой словесной пляске не забывай, поэт:
Слова, чем легковесней, тем меньше проку в них,
И человек подобен словам в делах своих.
1910
ПОД ЗНАКОМ ПУШЕК
I
Неутомимы заводские печи,
Заводы смерти устали не знают.
Как траурные факелы пылают,
Отряды труб и адский пламень мечут.
Нам говорят, все в этом мире бренно,
Год новый роет старому могилу.
Везде царит закон железной силы,
Везде слабейший гибнет неизменно.
Падут твердыни, верованья, троны.
Те, что казались прежде нерушимы.
Промчится смерч огня неутолимый.
Разрушатся преграды и законы!
II
О, горькие суровые уроки,
Что принесло губительное пламя, —
Страх новых войн, владеющий сердцами,
И черный гнев неистовый, жестокий.
Лихой враждой ослеплены народы,
Мечи они повсюду видят вражьи,
Стоят на грозных рубежах на страже
И чуют неминучие невзгоды.
Не заживают раны лихолетья,
Кровоточа и принося страданья, —
И ринутся опять на поле брани
Средь ненависти выросшие дети.
И снова твердь земная содрогнется,
Покроется могильными холмами.
Все, что взлелеяно любовно нами,
Сотрется, мелкой пылью разметется.