— Черт знает что! — ругнулся Юра. Он начал злиться. — Ну, доверяю я тебе, доверяю, успокойся! А дальше-то что?
— Это ты успокойся, не торопись. Будет разыграна сцена внутри ювелирного магазина. Когда мы в него войдем, я тебе дам конверт, вот этот. — И Ахилл из внутреннего кармана пальто вынул конверт, показал его Юре и спрятал. — Ты держишь его при себе, пока я громко не скажу: «Пожалуйста, конверт!» Тогда — запомни это хорошо! — ты аккуратно, по краю, надрываешь конверт, вытягиваешь из него другой. На нем написано указание, что делать дальше. Понял?
— Что это все за глупость, Ахилл?! — закричал Юра. — Какая сцена? Какие указания?
— Да не ори ты! — тоже прикрикнул на него Ахилл и оглянулся, боясь, что они привлекут внимание. — Какая-какая! Ну что ты меня об этом спрашиваешь? Ведь сказал же тебе: не спрашивай, я не скажу. Послушай лучше еще раз по порядку: мы оба входим в ювелирный магазин — раз; я вручаю тебе конверт — два; ты ждешь моего сигнала — ну, можешь пока рассматривать витрины, — это три; потом происходит сцена со мной — ты не знаешь, и я тебе не говорю сейчас, что будет происходить, — это четыре; к концу этой сцены я обращаюсь к тебе: «Пожалуйста, конверт!» — пять! Ты вскрываешь наружный конверт, вынимаешь из него другой, вслух, громко читаешь надпись на нем и исполняешь то, что написано, — шесть! Повтори! Идем быстро обратно, к магазину. — Ахилл уже командовал, потому что все это переставало ему нравиться. Но Юра, кажется, был заинтригован и с некоторым жаром быстро-быстро проговорил:
— Входим, даешь конверт, я жду, ты чего-то, черт тебя знает чего, устраиваешь, потом вдруг — «Конверт!» — я рву, читаю и чего-то делаю тоже. Так?
— Так, Юрка, так! Еще одно — и, может, самое главное: мы друг друга не знаем. Я подошел к тебе на улице и попросил это сделать. Ты решил, что здесь что-то не то, что надо, — ну, ради бдительности и общественной пользы выяснить, что все это значит: ювелирный магазин, конверт и вся эта сумасшедшая ситуация, — и согласился. Но вообще-то мы совсем не знакомы. Понятно?
— Ну, ты даешь, Ахилл! Может, ты и, правда, сумасшедший?
— Конечно, а ты не знал? Слушай, тебя могут начать расспрашивать, — нервно заговорил Ахилл, — так ты, надеюсь, сможешь чего-нибудь придумать…
— О чем расспрашивать?
Но Ахилл уже не отвечал, они входили в магазин, Ахилл охватывал взглядом его пространство. С трех сторон, по бокам и напротив входа, тянулись низкие прилавочные витрины, за ними поблескивали стекла шкафов, тоже образовывавших вдоль трех стен идущую витрину. Тут и там на стекле прилавков стояли большие, тяжелой бронзы настольные лампы с глубокими темными абажурами, так что свет от них шел вниз, в стекло, оставляя сам магазин в полумраке. Справа двое, мужчина и женщина, рассматривали что-то, ими занимался продавец. Еще один продавец стоял лицом к входным дверям и с размашистой жестикуляцией говорил, обращаясь к двум другим покупателям — к мужчинам, судя по их спинам. Все это выглядело слишком спокойным, и Ахиллу приходилось заставлять себя двигаться, делать шаг и другой, ближе и ближе к тому ужасному, что он собирался сейчас устроить — с собой, с Юрой Черновским, с этим мрачным и притягательным миром золота и драгоценных камней, сиявших из черного и из кровавого бархата. Ахилл шел к середине магазина, забирая немного влево, к свободной витрине, рука его уже вытягивала из пальто конверт, и, кажется, получалось удачно, потому что продавец, который стоял напротив, окинул быстрым профессиональным взглядом молодых людей в тот момент, когда Ахилл, почти не оборачиваясь, передавал конверт Юре, шедшему сбоку. Остановились перед витриной и, опустив носы и вытянув шеи, стали разглядывать разложенное под стеклом. Ахилл сразу же обнаружил, что именно в этой витрине лежат дешевые вещи — шкатулки китайского лака, фигурки из дерева и кости, бижутерия из цветного стекла. Нет, это было совсем не то, что хотел увидеть Ахилл. Он оглянулся, кто-то еще входил в магазин, а супружеская пара, ничего, как видно, не купив, направлялась к дверям, освободившийся продавец пошел за прилавками, явно направляясь к Юре и Ахиллу. «Проси чего-нибудь показать», — шепнул Ахилл и, оставив бедного Юру вести с продавцом бессмысленную беседу, подошел к соседнему прилавку, перед которым все еще стояли двое мужчин. Продавец говорил с ними странно, как-то отрывисто и слишком вежливо — «прошу-прошу», «пожалуйста-пожалуйста», — но один лишь взгляд, брошенный на покупателей, все объяснял: это были иностранцы, индусы с приятными, темно-медовыми лицами, в одинаковых заячьих серых ушанках и в одинаковых же серых демисезонных пальто.