Прометей в свою очередь засмеялся.
— Значит, ты в ней нуждаешься.
— Что?!? — вскричал Зевс. Олимп содрогнулся. На Кавказе произошло землетрясение с эпицентром, расположенным где-то в районе скалы, к которой был прикован Прометей. Он определил его мощность в добрые девять баллов.
Когда все кончилось и последний из прошумевших мимо камней стих на дне пропасти, Прометей продолжил — неторопливо и вкрадчиво:
— Вспомни историю, Зевс. Ты, правда, не знаешь, что такое история. Но это неважно. Твой тяжелый ум меня поймет.
— Тяжелый ум, — повторил Зевс. — Это и есть то, что Аполлон называет метафорой?
— Оно и есть, — с удовольствием подтвердил Прометей. — Вот, о чем я напоминаю тебе: дважды дети свергали отцов. Кронос сверг Урана, ты сверг Кроноса. Вот источник страха всемогущего Зевса: он страшится того же. Безграничной власти соответствует безграничный страх, такова логика. Не отвергай ее.
— Как много слов, — равнодушно заметил на это Зевс. Но в вопросе, заданном Прометею, было скрытое беспокойство: — Что ты хочешь сообщить мне, умница-промыслитель?
— Есть нечто, — уклончиво сказал Прометей. — Но я еще не решил, говорить ли тебе об этом.
Прометей знал, что Зевс возмутится.
— Эй ты, наглец, — мрачно произнесло Верховное Божество. — Не хочешь ли ты увидеть подле себя еще одного орла? Он мог бы заняться твоей селезенкой.
— Напротив, — невозмутимо возразил Прометей. — Ты освободишь меня и от орла, и от этих цепей. Это будет ценой за то знание, что я дам тебе.
— Боль и страх лишили тебя твоего хваленого разума, Прометей. Мой гнев тебе знаком.
— Верно. Но ведь я собираюсь сказать о том, кто тебя свергнет, Зевс. Моя свобода — цена за это достойная. Скажи, что согласен, и я продолжу.
Прометей был прав. Всемогущий Олимпиец страшился неизвестного соперника, который придет однажды и в свой черед захочет власти. Когда он явится? Неизвестность и тайна мучили и терзали Зевса, — подобно тому, как посланный им орел мучил Прометея и терзал его печень. Оставалось признать, что Прометей, если тайну он знал, просил за нее справедливую плату. Зевс сказал:
— Согласен. Говори.
— Ты овладел Фетидой, дочерью Нерея. Твое божественное семя осталось в ней. Но твой брат Посейдон владел ею вместе с тобой, и семя его было извергнуто в то же чрево. Богиня Фетида носит в себе такого же бессмертного, как ты, Зевс, как Посейдон и как сама Фетида, и он, родившись, не будет знать себе равных по силе. Он будет силен, как ты и твой брат вместе. Потому что два плодородных могучих потока — Зевса и Посейдона — слились в нем. Он тебя свергнет, Зевс, — заключил Прометей. Но, выждав, добавил: — Если ты ничего не предпримешь, Зевс.
Ответ был страшен:
— Посейдон узнает мою силу!
— Глупость, — твердо сказал Прометей. — Ты хочешь битвы богов с богами? Разве этим ты изменишь то, что ты и Посейдон уже свершили? Если боги станут уничтожать друг друга, тот, кого родит Фетида, без труда захватит твое место. Но еще до этого весь мир будет ввергнут в безумие. Неужели этого захочет могучий Зевс?
Прометей умолк. Грозно, как небеса перед бурей, молчал и Громовержец.
— Я знаю твою мудрость, Зевс, — продолжил хитроумный интеллектуал, умевший становиться мягким, обходительным и даже льстивым, когда то шло на пользу общему делу. — Теперь тебе известна тайна. И хотя я выполнил свою часть нашего договора, и ты должен уже теперь освободить меня, скажу тебе еще кое-что.
Итак, рожденный Фетидой будет бессмертен и будет могуч, как никто из богов. Но я вижу путь, каким ты, Зевс, избегнешь соперничества, и нынешний порядок на Олимпе сохранится. Ты должен мне поверить. Я этого хочу не меньше, чем ты. Можешь не спрашивать, почему. Я отвечу, не дожидаясь вопроса. Мне нужны века и века покоя и мира, чтобы те, кого я вылепил из глины и воды, переняли все, чем я задумал их одарить. Пока на то у них не хватает разума, они оказались глупы, они оказались очень глупы… — Последние слова бедняга Прометей пробормотал себе под нос, задумался, но тут же вскинул голову. — Так или иначе я уже обдумал, что следует предпринять.
Тот, кто родится, этот сын Зевса, Посейдона и Фетиды, не должен узнать никогда, что он бессмертен. И нужно убедить его мать, что сын ее будет смертным. Все это хорошо удастся, если ты, Зевс, смиришь свою ревность и не будешь думать о мщении Посейдону. Напротив, в этом деле вы оба должны быть союзниками. Главное же, следует найти для Фетиды мужа из смертных.
— Уничтожу любого! — взревела вершина Олимпа. А может, вершина Эльбруса, ведь Зевс вездесущ, и невозможно утверждать, слушал ли он Прометея, находясь лишь в своем обиталище на Олимпе или также невдалеке, где-нибудь на Кавказе.