«В точности так оно и было, — говорит Софрона. — Я даже на всякий случай перекрестилась — авось, как перекрещусь, те наземь попа́дают, ан-нет, не попадали. Той же породы небось, что давешние, только на зубах почему-то красной нитки нету».
А Сусо добавил: «Небось те упредили. Может, они и с того света, но все равно встречаются, вот как мы с тобой, и словечком-другим перекидываются. Ты как считаешь — с того света они или нет?» — обернулся он ко мне.
«Может быть, — сказал я. — Только если они с того света, зачем им понадобились автомобильные щетки, облигация конверсионного займа и сноп кукурузы, оставленной на семена? И уж тем более чугунная собачья лапа? А впрочем, что еще они могли у нас взять?»
«Что еще? — почесал Сусо в затылке. — Как подумаешь, что ни возьми — один черт! Вон американцы, когда на Луну летали, они что там взяли? Мешок с камнями, да и назад. Эти хоть автомобильные щетки взяли, собачью лапу, облигацию да сноп кукурузы. Одно мне обидно, что, когда забирали мою кукурузу, меня не спросили. Я бы им белой кукурузы дал, у которой зерна круглые. А они второпях желтую взяли, у нас ее лошадиным зубом зовут, уж и не знаю, какие от нее семена…»
«Если сорт хороший, все будет в порядке, — успокоил я. — Хотя не знаю, какие у них там условия и еще догадаются ли, что кукурузу надо сажать. Софрона говорит, они не больно умные. Наверно, так оно и есть, раз козла испугались. Как говорит Эмилиян Станев: «Кто с козлом не знался, тому и козлят не рожать». Так что неизвестно, удастся ли им с помощью автомобильных щеток, собачьей лапы, кукурузы и облигации госзайма привить нашу цивилизацию к своей варварской цивилизации».
«А что они еще могли взять для привоя? — сказал Сусо. — Возьми они корову, она бы уже по дороге всю бы кукурузу сжевала, так что оно, пожалуй, все к лучшему. Точно, к лучшему!» — мотнул он головой. И вдруг завопил: «Йе!» — и пустился вдогонку за коровами, потому что они не к реке пошли, а свернули вбок и рогами и мордами разворошили чужую копну.
Я смотрю на Сусо, бегущего по улице с возгласами «Йе, йе!», смотрю на спокойную, приветливую Софрону, вижу, как весело выталкивают трубы печной дым, воображение рисует летящую в небе циркулярку, и я думаю: «До чего же славная штука эта циркулярная пила!»
Перевод М. Михелевич.
ПОПЫТКА ПОЛЕТА
Пьеса в двух частях
Опит за летене
София, 1978
Перевод Н. ГЛЕН
У ч и т е л ь К и р о — человек почтенного возраста, в прошлом учитель, ныне пасечник, носитель духа болгарского Возрождения.
И л и й к о-м о л о д о ж е н, витает в облаках.
Х а д ж и А в р а м У к р о т и т е л ь — церковный попечитель, обязанный своим прозвищем приручению грача; так называемый «малый хаджия», то есть «малый паломник», ибо на его счету паломничество не в Иерусалим, а лишь в Святую Рильскую обитель.
П е т у ш о к — кузнец и коновал, прозванный еще Диким Петухом.
М а т е й П у с т я к с блохой в ухе.
А в р а м Ч е л н о к — перекупщик коз, человек чрезвычайно подвижный; в пятке у него почти всегда заноза.
И г о — козопас, сильный и величественный.
П е т р — тихий козопас, апостол, при нужде надевающий очки.
П а в е л — тихий козопас, апостол, брат Петра. Они заняты преимущественно своей бочкой, но в случае надобности выполняют роль санитаров, вытаскивая у Челнока занозы из пятки.
М а т к и н а Д у ш к а — старый человек в очках, травник.
А в р а м ч о — новобранец, в трехдневном отпуске, в летней полувоенной форме.
А в р а м и х а — величественная женщина, орлица Аврамовых Хуторов.
У н т е р — командир полицейского эскадрона.
В событиях участвуют также:
Б л у ж д а ю щ и й а э р о с т а т, сбежавший с фронтов второй мировой войны; спешившиеся к о н н ы е п о л и ц е й с к и е; д е в к и и м о л о д у х и, которые белят на реке полотно; д е т с к и й в о з д у ш н ы й з м е й; б л о х а; р у ч н о й г р а ч по имени Пацан; а н г е л ы, переносящие души умерших в Аврамовых Хуторах; г р у п п а р у м ы н с гуцульскими свистульками; г р у п п а с е р б о в со старинными пистолями и возгласами «Мать их перемать!»; г р у п п а г р е к о в, исполняющих на струнных инструментах печальную мелодию; г р у п п а т у р о к с ходжой, с зурнами и протяжными песнями; отдельно — облако пыли, которое они поднимают. Эти четыре группы символизируют Балканы, которые не остаются безучастными к появлению блуждающего аэростата. Присутствие их будет обозначено только звуками — одна мелодия будет сменять другую. Выше всех на Балканах — группа наших, болгарских мужичков, преследующих аэростат, так как болгары находятся в самом центре полуострова.