Они прошли мимо, и одна визгливо, с озорством запела:
Галя засмеялась. Она не знала, где первый корпус, но когда, обходя кучи строительного мусора, вышла наконец к фасаду, то увидела, что одна половина дома уже закончена и заселяется.
Во всех окнах нового корпуса горел свет. На третьем этаже, распахнув окна, женщина в брюках мыла стекла. Нигде еще не было повешено ни занавесей, ни портьер, и Галя, стоя в отдалении, на пригорке, видела, как в одной комнате подвешивали люстру, в другую — вносили шкаф, в третьей что-то прибивали к стене.
У подъезда стояли две грузовые машины с надписью: «Мебель. Доставка на дом».
Из машин выносили зеленые и красные кресла, низкие диваны с плоскими квадратными подушками. Переноской вещей распоряжалась молодая женщина в короткой белой шубке.
Наверное, Анатолий был в доме. Он строил его. Ну если не сам, то все равно много его труда вложено в эти стены. И как ему сейчас приятно видеть эту счастливую суматоху заселения!
Галя вошла в парадное. Еще сильно пахло краской, свежеобструганным деревом, еще на неотмытых ступенях лестницы валялись щепки, белела известка, но дом уже весь гудел человеческими голосами, обживался, одевался. Хохоча, толкаясь, взад и вперед по лестницам сновали ребятишки: то со связкой книг, то прижимая к груди глобус.
Настежь открытые готовые квартиры во всех этажах, что бывает в жизни каждого дома один только раз, звали новоселов: «Входите, заселяйтесь!»
Почему не войти в одну из квартир на третьем этаже? Галя подробно осмотрела ее всю. Это была двухкомнатная квартирка с небольшой ванной и квадратной кухней, облицованной светло-голубой плиткой.
Надо было обставить эту квартиру мебелью. Сюда тахту, сюда туалетный столик, к этой стене Тимкину кроватку. Когда он подрастет, его можно будет перевести во вторую комнату, а пока там будет столовая, полка с книгами и телевизор.
Из этой заманчивой игры Галю вывел женский голос.
— Простите, — сказала женщина в светлом кожаном пальто, — это ваша квартира? Можно ее посмотреть?
— Пожалуйста, пожалуйста, — пригласила Галя.
— Точно такая, как наша! — обрадованно воскликнула женщина. — Вы уже получили ордер?
Галя на всякий случай сказала: «Да».
— Видишь, Вика, а тебе почему-то не дали. Как же ты говоришь, что на нашу секцию еще не давали ордеров? Сходи к Павлову, спроси.
— Нет, Зая, мне неудобно. Сказали — завтра, как же я пойду.
— Ну вот, — огорчилась женщина, — всегда мы позже всех. Вот все въедут, а мы одни не въедем.
Гале стало стыдно:
— Мы тоже только завтра въедем.
Зая немного успокоилась:
— Все-таки тесновато, правда? Комнаты небольшие.
— Тесновато, — согласилась Галя, — ну ничего, как-нибудь разместимся.
— Что вы! Я очень довольна. А почему вы себе не сделали гардеробную?
— Простите, — вдруг сказал молчаливый Вика, — это же Барановых квартира. Они ведь напротив нас.
Галя не растерялась:
— Барановых в трехкомнатную перевели. А эту нам дали.
— Барановы не хотели трехкомнатную. Их же всего двое.
— Да у него жена скоро родит, — сказала Галя.
— Матильда Андреевна? — Вика испуганно посмотрел на Галю.
Она поняла, что перегнула палку, махнула перчаткой: «Тороплюсь, до свидания» — и побежала на шестой этаж.
Никто ее не спрашивал, кто она такая и зачем ходит по дому. И она, никого не спрашивая, заглядывала во все уголки. В одной пустой квартире немолодая женщина ходила из комнаты в комнату и сказала Гале:
— Я понимаю, что это счастье. Только еще не понимаю, что оно мое.
В другой квартире ссорились и не перестали ссориться, когда вошла Галя. Женщина говорила:
— Все не так. Понимаешь, все не так.
Он раздраженно отвечал:
— Что я теперь могу сделать?
— Другие все сделали.
— Ну а я не смог.
У женщины дергались губы. Она взяла Галю за руку и повела ее на кухню.
— Вы видите? — сказала она. — У других плитка импортная, желтая. А у членов правления даже сиреневая. А пластик? У Моргуновых пластик зеленый.
Она снова вернулась в комнату.
— У Моргуновых паркет югославский! — крикнула она мужу.
«А Толик еще моим характером недоволен», — подумала Галя. Но ей стало жалко мужчину.
— Цветная плитка выходит из моды, — сказала она, — а паркет во всех квартирах одинаковый, я это точно знаю.
Женщина недоверчиво скривила губы: