Я не раз видел, как уходит за поворот провожатый с отрядом, но сейчас даже не уловил момента перехода. Вот была Кьярра – и ее не стало.
«Если на это способны и боевые драконы, – подумал я, – то узнавшему военную тайну не поздоровится. Будь осторожнее, Санди. Голова у тебя одна. Пускай больная, но все равно жалко…»
Я лежал под сосной на слежавшейся хвое (она пружинила, как хороший матрац), смотрел в небо и думал о вечном. В смысле, о том, как бы выкрутиться из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
Так-то бы лучшим решением стало уйти куда подальше и затаиться на несколько лет. А может, и вовсе никогда не возвращаться в эти края, как я уже зарекся возвращаться кое-куда.
Кьярра… Вон, она уже нашла себе охотничьи угодья. Не пропадет. Мало ли скрытых дорог! Какая-нибудь непременно выведет ее в подходящие горы, там она и останется жить. В одиночестве, правда, но это уж дело такое… В конце концов, кто ей мешает похитить симпатичного парня?
Вот только неразгаданная тайна всю оставшуюся жизнь будет тянуть из меня жилы. Память у меня хорошая, и я знаю свою натуру: не успокоюсь, буду так и этак вертеть кусочки мозаики, но сложить цельное изображение не смогу, потому что не хватает важных деталей. Зацикленность на одной идее – скверная штука, способная испортить жизнь, а я очень к этому склонен. Поэтому лучше разобраться в деле хотя бы начерно, получить общее представление о происходящем – слишком глубоко копать не стоит, опасно – а потом уже уносить ноги.
Где скрыться, я знаю. Не каждый провожатый доберется до этого места, а я давно проложил маршрут. Места диковатые, цивилизацией не испорченные, но в этом есть свое очарование. Во всяком случае, там воздух чистый, а не как в городе, где от смога дышать нечем. Люди там простые, нравы тоже… Долго жить в тех краях я не смогу, скучно станет, но отсидеться какое-то время получится. Бывало уже… Ну а дальше придумаю, куда отправиться. У меня еще столько дорог не разведано – на всю оставшуюся жизнь с лихвой хватит. Я же намеревался жить еще очень и очень долго…
От смолистого запаха сосен немного кружилась голова, а мысли заводили куда-то не туда. Я вдруг подумал: а что, если отец Кьярры был человеком? Она знает о нем только со слов матери, а та могла и солгать… или заблуждалась сама? Нет, вот это вряд ли, человека с соплеменником она бы не перепутала. А ложь во спасение – почему нет? Зачем Кьярре знать шокирующие подробности своего происхождения?
И все же: что, если боевой дракон разбился насмерть или умер от ран, а его командир уцелел? Ну мало ли, вдруг его во время удара дракона оземь на елку закинуло, вот он и не разбился! Тогда намного логичнее выглядит и наличие мундира с наградами, и дорогих курительных палочек в портсигаре (чем еще могла быть «железная коробочка»?).
Однако Кьярра сказала, что не знает его человеческого имени, только драконье. Но что мешало ему не представляться, а ее матери – самой назвать его как-нибудь? За примером далеко ходить не нужно: я сам придумал имя Кьярре.
Правда, от драконьей медицины человек мигом протянул бы ноги, но кто сказал, что мать Кьярры лечила его… гхм… прижиганиями? Если он падал вместе с драконом, то мог отделаться ушибами и переломами. Неприятно, но не смертельно, в особенности, если тебя вовремя обнаружили и оказали первую помощь. Тем более опытный военный должен знать, как обрабатывать раны, и если был в сознании и сумел столковаться с дикой горной женщиной, то имел все шансы достаточно быстро пойти на поправку. У него наверняка были с собой лечебные амулеты – тоже подспорье, так что… И не в таких ситуациях выживали, наслышан.
В этом случае, правда, отыскать его будет сложно. Люди – за редким исключением – не живут настолько долго. Впрочем, имя и звание в архивах наверняка есть. Подобраться к ним непросто, но при наличии связей и достаточного количества денег – вполне реально. И то, и другое у меня имеется.
Но даже если я найду – человека или дракона, не важно, – что мне это даст? За исключением головной боли и прочих неприятностей? Хотелось бы ведь получить и какую-то выгоду от этой истории…
«Ну да, – согласился я сам с собой. – Сдай Кьярру военным, объясни, в чем дело. Увидишь, они будут в восторге! В таком, что не только ее возьмут под усиленную охрану, а и тебя самого засадят пожизненно в какой-нибудь каменный мешок и забудут, как не бывало, так что держи ухо востро».
И тут она появилась – легка на помине. За собой Кьярра с трудом волокла чью-то окровавленную заднюю ногу. С трудом не потому, что ей было тяжело, просто неудобно – нога эта оказалась размером с нее саму в человеческом обличье.