Выбрать главу
И это их детям, их женам известно? Они не уймут исступленных мужей? Их старцы не явятся в битве нечестной, Не вырвут из рук нечестивых мечей? Вы, старцы, вы, близкие к тихому гробу, Уймите, гасите безумную злобу И речью высокой и чистой своей Смирите порывы нечистых страстей.
Зачем земледелец у хижины бедной, Те тучи с их ношей желанных дождей, Когда драгоценная влага бесследно Прольется далеко от милых полей? Зачем эти армии с мощью железной, С победой и битвою их бесполезной, С рядами без нужды убитых врагов, С пожаром своих и чужих городов?
О, горе! О, горе! Валились рядами Солдаты, как в жатву колосья полей, И с новою силой стучали мечами, И бой разгорался сильней и сильней. Средь шума и битвы вожди не видали, Куда их товарищи бой направляли… Победы не будет… И дрогнул солдат. Мгновенье… и он повернется назад.
Как падают зерна из полной лопаты, Ложась полукругом на твердой земле, На поле широком валились солдаты С следами страданья на бледном челе. И в страхе безумном они побежали. Напрасно! В засаде враги ожидали, И грозный противник пред ними стоял, И сзади на плечи им враг налегал.
Отбросив оружие, жизни и плена Солдаты просили у страшных врагов, Склоняя пред ними в испуге колена… Сливались со стоном упавших бойцов Веселые клики победы счастливой, И с вестью победы гонец торопливый Стрелою летел на коне боевом, И мчался как бешенный конь под бичом.
Зачем вы стоите толпой у дороги И жадно из лагеря ждете вестей? Зачем на гонца вы глядите в тревоге? Ужасны победы могучих вождей! Горячею кровью упавшего брата Обрызгано в битве оружье солдата. Не может из битвы быть вести другой, Не может быть радости в вести такой.
Но блещут восторгом безумные взоры, Но залит огнями ликующий храм, — И господа славят хвалебные хоры, И вьются гирлянды цветов по стенам. Гордятся убийцы позорною славой, А враг из-за Альп на их праздник кровавый Глядит и считает упавших в бою, Скрывая до времени радость свою.
Оставьте триумфы! Забудьте молитвы Бесславной победы. С альпийских высот К вам враг чужеземный спустился для битвы, И вам чужеземное иго несет. Он рад, что вы слабы, он рад, что вас мало, Он рад, что так много недавно упало В бою под ударами ваших мечей — И ставит палатки средь ваших полей.
Ты всех сыновей накормить не умела В дни мира без споров, родная страна! Теперь на поля твои жадно слетела Орда чужеземцев… Ты им отдана. Сама для себя не сберешь ты посева. В врагах не будила ты злобы и гнева, Они из-за гор за добычей пришли, Царям твоим цепи они принесли.
Безумные люди! До мирного счастья Кровавой дорогой никто не дойдет! И злобный виновник чужого несчастья От кары и мести себя не спасет… Пусть мщение медлит — оно неизбежно, За жертвой намеченной смотрит прилежно, Идет по следам ее, видит, и ждет, И всюду и зорко ее стережет.
Мы братья. Мы дети единого бога! Пусть горы и воды меж нами лежат, Пусть в жизни не сходится наша дорога, И разно слова нашей речи звучат, И мы не видали друг друга, — мы братья. Любовь нас связала навеки. Проклятье, Проклятье тому, кто нечистой рукой Кидает враждою в союз наш святой!
Конец второго действия {9}

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Граф и первый комиссар.
Граф
Довольны вы?
Первый комиссар
О, кондотьер, довольны! День торжества над родиной горит! И первым нам венецианской славы Счастливый день послал свои лучи… Мы первые державному сенату С приветом нашим шлем своих гонцов… В ушах у нас еще не отзвенели Слова угрозы дерзкого врага, Когда бежать позорно с поля битвы Его заставил наш победный меч. И это бегство видели мы сами… Да, он бежал, упал невольный страх, Которым нас опасность обвевала. Восходит в небе солнце нашей славы Блистательней, чем прежде… О, синьор! Такую радость рассказать словами?! Но разве наши люди не горят Ее огнем? И мне ли перед вами О благодарности сегодня говорить? О, нет, не я — сенат венецианский Вам принесет державный свой привет. Он вам найдет достойную награду За подвиг ваш.