Избранное

Петр
Государь,
Смиренному рабу того, кем избран
Ты сам и взыскан дом твой властью, просьбы
Дозволь продолжить. Знаешь ли, в чьи руки
Ты предаешь того, кого зовешь
Отцом? — Его врага на бой ты вызвал
И шел войной, а враг, утратив разум —
От ярости, не от испуга, — слал
Гонцов к отцу святому, чтобы новых
Дал королей он франкам (знаешь сам ты
Кого). Ответ тирану был такой:
Пускай рука отнимется, пусть раньше
Святой елей на алтаре засохнет,
Чем, сыну моему в ущерб, он станет,
Возлитый мною, семенем войны. —
Что ж, пусть твой сын спасет тебя, — ответил
Король, — но если он тебя покинет,
То распря между нами решена.

Карл
Зачем ты рану бередишь мне? Хочешь,
Чтоб изошел и я в напрасных стонах?
По-твоему, пришпорить нужно Карла
Напоминаньем, что грозит опасность
Отцу святому? — Вижу, знаю сам
И мучусь так, что не сказать об этом
На языке людском. Но укрепленья
Такие одолеть и на простор
Прорваться — этого король не может!
Ты слышал почему, а повторять
Охоты нет. Затем всего добился
От франков я, что дел хоть и великих,
Но выполнимых требовал. Тому, кто
Глядит извне и непричастен делу,
Тяжелым мнится легкое нередко,
А легким то, что людям не по силам.
Но тот, кто бой ведет на деле, кто,
Лишь действуя, достигнет цели, — знает,
Где есть, где нет надежды… Что еще
Могу я сделать? Мир врагу предложен,
Но с тем, чтоб он очистил земли римлян,
И золото — за мир в уплату. Было
Оно отвергнуто. Позор! Отправлюсь
На Вевер {37} искупать его!