Пётр развёл гармошку, прошёлся по ладам.
Лужков (подскочив к нему). Встань, встань, щенок! О матери твоей говорим, которая трёх сыновей войне пожертвовала...
Пётр. Легче, легче, дядя! Могу зацепить.
Лужков. Бить меня собираешься?
Пётр (застёгивая гармонь). Бить – нет, не собираюсь. Но прошу принять к сведению: у меня второй разряд по боксу. (Уходит.)
Домна(с горечью). Орёл! Храбрец! (Всем.) Что же не бьёте-то нас? Бейте! Мы и сопротивляться не станем.
Парень. Петька, конечно, получит... соответствующее внушение. Но в деревне, тётя Домна, силком не удержишь. Делать здесь нечего.
Домна. Земля, выходит, не дело. Ну-ка, скажи им, Гриня! Травы на отцовских солонцах зачем сеял?
Григорий(криво улыбаясь). Чтобы вы да Никита Хорзов сплошь их перепахали. Будто и не было.
Домна. Опять обида! Обижаться не хитро. И в город дорога тоже торная. А кто этот город кормить станет? Мы своё в войну сделали. Теперь ваш черёд.
Вторая девушка(возвращаясь). Забудьте вы о войне! Сколько можно, в конце концов!
Домна. Забыть? Будьте вы прокляты, ежели забудете! Забыть отцов, забыть братьев, которые там... остались. Значит, нет в вас ничего святого!
Вторая девушка. Вы бы не проклинали во имя мёртвых! Вы бы о живых подумали. Зимой и летом на брёвнышках веселимся. Что, колхозу клуб не по силам выстроить?
Лужков. Будет клуб, девушки, дайте время.
Вторая девушка. У вас одно утешение: будет, будет! Что будет – не знаю. А мы уже есть. И нам жить хочется.
Девушки и парень уходят.
Домна. Андрей Иванович сказывал, будто вызов тебе пришёл.
Григорий. Он-то откуда знает?
Лужков(отворачиваясь). Слухом земля полнится.
Домна. Что ж, поезжай, учись. Такой дар грех зарывать в землю. Хоть бы показал свои изделья.
Григорий. Кому надо – показывал. А вам и видеть незачем.
Домна(тихо). Спасибо и на том, Гриша. Спасибо, сынок.
Григорий. Вы не женщина, вы замшелый камень! Не смейте меня сынком называть! Я враг вам! Враг до самой могилы!
Домна. У меня в колхозе врагов нет. И любимчиков тоже нет. Ко всем одинакова, когда общего касается, хоть мужа, хоть сына... не пощажу – окажись он на месте Игната.
Григорий. Врёте вы, врёте! Вы отмстили отцу за то, что он не женился на вас! Вы любили его.
Домна(просто). Я и теперь его люблю, Гриша. Жизнь за него отдала бы. Но перед законом все равны: любимые и нелюбимые.
Григорий. Невинного осудили... невинного! И спокойны!
Домна. Теперь-то и я поняла. А тогда... он же не отрицал, что зерно чужое.
Григорий. Чужое, чужое! С войны привезённое! Потом, кровью солдатской политое!
Домна. Никита в один день с ним воротился. Он под присягой сказал, что зерна не было.
Григорий. А я своими глазами видел – было! Так вам разве докажешь? Роботы бессердечные!
Домна. Не такие уж и работы. И я, и Лужков в защиту его выступали. Андрея Ивановича из партии исключили за это. Пишет отец-то? Домой сулится?
Григорий. А ты думала, век сидеть будет? Освободили его... досрочно! Потому что есть правда... есть люди на земле, которым он небезразличен.
Домна. Он многим небезразличен. В Верховный-то суд мы с Лужковым писали...
Гринька, не дослушав, уходит. Появляется Никита.
Никита. Здравия желаю, товарищ Лужков! Выучились, значит?
Лужков. Значит, выучился.
Никита. Не шибко раздобрели на студенческих-то харчах.
Лужков. На то они и студенческие.
Никита. Ну, раз образовались, примените свои знания. Целину подымать собираемся.
Домна. Да уж и так всё поднято. Коров некуда выгнать.
Никита. А солонцы? А Грачиная роща?
Домна. Давайте заодно и кладбище перепашем.
Никита. Ты эти шуточки брось, Атавина! За такие... раньше...
Домна. По прежним временам тоскуешь? Не вернутся прежние времена! А рощу не тронь. Её деды, прадеды наши садили. Народ обидишь...